Е. Трубецкой в книге «Иное царство и его искатели в русской сказке» (М., 1922) утверждал принципиальную неосуществимость народных социальных идеалов и весьма тенденциозно трактовал сказку как средство ухода от действительности, полной корысти и человеконенавистничества. Здесь же утверждается, что народные утопии всегда имеют только пассивный характер. «Эта прелестная поэтическая греза, в которой русский человек ищет по преимуществу успокоения и отдохновения; сказка окрыляет его мечту, но в то же время усыпляет его энергию» (там же. С. 46). Ср. также:
1006
1007
1008
1009
См. сборник «Проблемы общественной психологии» (М., 1965) и особенно статью В. Е. Гусева в этом сборнике «Фольклор как источник изучения социальной психологии» (С. 374–401); см. также:
1010
Можно назвать только интереснейшую статью Д. С. Лихачева «Время в произведениях русского фольклора», на которую мы уже ссылались (Русская литература. 1962. № 4. С. 32–47) и его же книгу «Поэтика древнерусской литературы» (Л., 1967. С. 224–253).
1011
1012
1013
Я вынужден сразу же обратить внимание читателей на краткую справку, которая содержится в целом в полезном и интересном справочнике «Старообрядчество: Лица, события, предметы и символы. Опыт энциклопедического словаря» (М., 1996; сост. С. В. Вургафт и И. А. Ушаков). Справка (С. 44) содержит целый ряд неточностей и ошибок. Легенда о Беловодье явно возникла не в начале XIX в., а во второй половине XVIII в. В известных до сих пор рукописных вариантах «Путешественника» не упоминается «благоверный государь». Наоборот, в большинстве списков, публикуемых нами ниже, говорится: «светского суда не имеют». Авторами утверждается, что имеются рукописи, которые содержат письма живущего в Беловодье сына к родителям. Далее: утверждается, что старообрядцы «перестали искать Беловодье только во второй половине XVIII в.» Между тем известно, что эти поиски продолжались еще и в XX в. Сообщается, что отдельные «искатели Беловодья встречались и гораздо позже», что правильно. Но при этом ссылаются на книгу А. Малинцова «Новое исследование о белокриницком митрополите Амвросии» (М., 1910). Между тем, в книге содержится только косвенный отклик на историю поисков Беловодья. Белокриницкие иерархи считали, что существование их старообрядческого центра снимает вопрос о фантастическом Беловодье. При этом не имеются в виду беспоповщицкое поморское согласие и его ответвление — «бегуны», которые явно участвовали в создании не только легенды, но и рукописного «Путешественника Марка Топозерского» (вариант — инока Михаила). К сожалению, довольно обширная литература, в которой рассматривались проблемы, связанные с Беловодьем, авторам этой справки осталась неизвестной.
1014
1015