Если это языческая секта, охраняющая ведьму, то тут не оборотни нужны, а психологи и участковые. Или еще чего-то ждать?

Ждать долго не пришлось. Это было как в кино круто. Стая разномастных птиц, самая крупная из которых был ворон, стала собираться над двором, сделала пару кругов и пошла в атаку на меня с Мироном. И тут то звериная часть во мне проснулась в большем объеме.

Как в замедленной съемке подлетали пернатые. Я же, оценивая лишь опасность и пищевую ценность, невиданными ранее для меня рефлексами, одних хватал, других слегка отталкивал. Куча перьев, подергивающиеся тушки, потери у птичьего племени, но все равно как зомби идут на вторую атаку.

Благо, я временно позабыл про добрые надежды и иллюзии присущие мне как человеку. Шестое чувство сработало даже ярче, чем пристальный взгляд. Но на летящие камни и вилы я среагировал достаточно естественно и, главное, без потерь.

После камней опять птички, снова камни. И все как то без птичьих криков, без слов, фактически в тишине. Но птички неожиданно потеряли к нам интерес и улетели. Зато старушки перестали молчать и я услышал много неожиданного о себе и о своих спутниках. А мужички приободренные проклятиями против оппонентов, неожиданно повскакивали во дворик и айда пытаться нас дубасить.

Что могу сказать, пытались сделать это от души. Так явно меня еще никто не хотел собственноручно убить. Помню обещание Мирона, что все в рамках закона, но появилось сомнение, что эта фраза касалась поведения наших аборигенов. Да и из за простого ушиба или легкого перелома на меня вряд ли эти агрессоры подадут в суд. Так что те, которые нападали на меня все же полегли с некоторой долей нестрашных травм. Мне повезло, что народ был физически здоровый, но не подготовлен к поединкам и организованным нападениям. А то проснувшаяся во мне сила и реакция может и не во всем бы помогла.

Главное, чтобы старушки не бросились на меня выцарапывать глаза. Их то никак не смогу обидеть. Издержки воспитания.

Когда на пару секунд на моем участке фронта наступило затишье. Мужички лежали и рычали, бабушки чуть отступили от забора чтобы поднабрать свежих камней, я глянул в сторону Мирона. Рядом с ним картина аналогичная моей, но вид у товарища был весьма комичный. Немного птичьих экскрементов попали на его куртку, а к ним поприлепал пух и перья некоторых пострадавших пернатых. Был бы в тот момент человеком, рассмеялся бы.

Из хаты вышел Павел. Грозно посмотрел на всех. Погрозил старушкам пальцем и обратно в хату. Старушки сразу сникли, пороняли камни и стали разбредаться прочь от ведьминового жилья. Мирон подошел ко мне и сказал что скоро пойдет дождь, нам теперь можно войти в дом.

В доме я ожидал увидеть привязанную к стулу ведьму, рядом с закатанными по локоть рубашками братьев, которые изощренно ее пытают. Опять не угадал.

В углу возле телевизора сидела нестарая и некрасивая женщина. С белесыми ресницами и бровями, при общей худобе, почему то со вторым подбородком. Явно недовольна и подчеркнуто скучающая.

Напротив ее Олег Что-то читал с книжки опять же на арабском. Павел спокойненько пил чай из стакана.

Я понимаю, что всякий экзорцизм – дело для специалистов. Священников читающих старославянские книги или, в крайнем случае, на латыни. Но милиционеры, да и на арабском. Что-то уж очень необычно.

День стал подходить к концу. Самое время для проявления темных сил. Внутри немного все напряглось в ожидании команды вроде такой – господа оборотни, вот и настало ваше время, нужно ночь побдить и отогнать нечисть. При этом сама разборка с нечистью была уже не так страшна, как длительное пребывание в состоянии животного. А вдруг крышу то снесет. Мирон вроде поопытнее, а все этого остерегается, переживает.

Вообще в то время меня беспокоили только две вещи. Первое – как в изгаженной птицами одежде Мирон сядет в мою машину и второе, чтобы с этих приключений я вернулся психически нормальным.

В окнах мелькнул свет фар. Хлопнула дверь автомобиля. Братья встали и вышли во двор. Мирон явно опять решил использовать животный настрой и стал за левым плечом ведьмы. Мне никакой команды не поступало.

Я выглянул в окно. Там наши милицейские общались с другими, видимо приехавшими на том черном форде. Трудно назвать это разговором. Кто-то что-то говорит. Потом пауза, короткий ответ. Опять длинная пауза. Может у людей в погонах так принято, но в кино они обычно разговаривают как нормальные люди. Да не мне их оценивать. Вот приезжие милиционеры вошли в хату вместе с Павлом. Наш жестом показал Мирону, что можно ведьму отпустить.

Чужие люди в погонах с подчеркнутым почтением, подхватили девку под руки и сопроводили в свою машину. Громко газанув, форд умчался.

Нам же пришлось по темной улице брести к своим автомобилям.

Выходя из двора, с грустью проводил глазами тела пострадавших птичек. Жалко их. Не по нашей вине они стали пушечным мясом. Но в сердце тоска по маленьким жизням сбила то шокирующее впечатление от реально фантастических событий.