Об пол мягко стукнули расстегнутые наручники. Одна за другой свистнули тонкие металлические пластины, до этого момента вшитые в складки костюмов, и четверо охранников, схватившись за горло, рухнули на пол. Еще с двумя охранниками творилось что-то непонятное. Один из них никак не мог направить ствол автомата на нападающих, отводя его постоянно в сторону Полковника, а второй с безумными глазами пытался справиться с указательным пальцем правой руки, который никак не хотел ложиться на спусковой крючок. Зорин поискал глазами Оксану. Та стояла у стенки, одну руку прижав к голове, а вторую вытянув в сторону несчастных солдат. Подскочившие Братья прекратили их мучения, просто свернув им шеи одним движением.
Серегин попытался встать с места, но получил увесистый удар кулаком по голове от Князя и свалился без сознания на стол. Галиахманов тоже предпринял попытку вмешаться, но замер, когда Гюрза приставила ствол его же пистолета ему к виску. Бой был закончен в считаные секунды. За все это время со своих мест не поднимались только трое – Полковник с Димой, замершие от неожиданности, и Пастор, который так и сидел, опустив голову и ковыряя ногтем пластик стола. Когда последние мертвые тела упали на потертый ковер, он, наконец, поднял голову и посмотрел на окаменевшего хозяина кабинета.
– Упс, – просто сказал он.
Потом встал и вытащил из кобуры Серегина его ПМ.
– Только что произошла смена руководства реактора. Неожиданно, правда? Теперь ты готов с нами сотрудничать? Ой, я сказал – сотрудничать? Я имел в виду – работать на нас. Ты, Полковник, умный. Сразу просек, к чему все идет. И все к этому и пришло. И если б не ты, вон те пацаны могли бы быть живыми. Не совестно? Не слышу ответа? – Пастор повысил голос: – Готов на нас работать?!
Хозяин кабинета прокашлялся. Его лицо покраснело, как будто его сейчас хватит удар.
– Вам конец, – прошептал он. – Кругом наши люди. Вам не выбраться с территории. Вас расстреляют через минуту. Я никогда не соглашусь передать вам власть. Солдаты подчиняются мне. Вам конец.
– Повторяешься, Полковник! – поморщился командир наемников. – А с солдатами мы договоримся, правда ведь?
Он наклонился к Галиахманову.
– Да пошел ты! – прошипел главный спецназовец.
Пастор, не меняя позы, вытянул руку с зажатым в ней пистолетом в сторону лежащего без сознания Серегина и, не глядя, точным выстрелом вынес ему мозги. Белый некогда стол окрасился темно-бордовым.
– А так?
– Падла!
– Я бы, Ильдар Ринатович, крепко подумал над ответом, – сказал Пастор, направив ствол уже в голову Галиахманову. – Нет, вас с Полковником мы не тронем. Вы нам нужны. Пока, на первое время. Но если ваш ответ мне не понравится, мы вызовем в кабинет какого-нибудь солдатика и прикончим его у вас на глазах. А потом еще одного. И еще. Как думаете, скольких мы убьем, прежде чем кто-нибудь снаружи поймет, что здесь происходит что-то не то? Поймет, примет командование, решится на штурм и, наконец, задавит нас числом. Возможно. Потому что – даю вам слово – взять нас без многочисленных жертв не получится. Семеро уже мертвы. Вам еще надо?
Главный спецназовец уперся руками в столешницу, намереваясь встать, но его остановил голос Полковника.
– Оставь, Ильдар. Они победили.
Галиахманов быстро взглянул на командира и медленно опустился на стул. Власть сменилась.
В дверь постучали.
– Товарищ Полковник, с вами все в порядке? Мы слышали выстрел.
Пастор посмотрел на Полковника и указал пистолетом на дверь – мол, отвечай.