Варги, склонив головы, сопротивлялись порывам ветра, упрямо перебирая мощными лапами. Всадники прижимались к загривкам животных, согреваясь и искусственно создавая некую единую, обтекаемую форму. Волку Алариэль досталось больше остальных — он нёс на себе двоих. Хорошо, что ведунья своевременно отговорила меня ехать на лошади, животинку бы сгубил понапрасну.

Снег лип к бровям, оседал на ресницах, подтаивал от тепла тела и тут же хватался льдом. Рот и нос прикрывал шерстяной лоскут, призванный оберегать от обморожения, но невозможность пошевелить ни одной мышцей лица, недвусмысленно намекала на провал столь ответственной миссии.

По мере приближения к лесу, вьюга утихала, а воздух, казалось, постепенно прогревался. Насаждения, издали казавшиеся низкорослыми, в действительности оказались рощей высоченных сосен, раскидистых тисов и ранее неизвестных мне деревьев, обхват ствола которых навскидку близился к шестнадцати-двадцати метрам. Гладкие серо-коричневые стволы уходили ввысь, где-то под сводом разворачивая густую темно-зелёную крону. Верхушки сосен обволакивала молочная пелена неба, заставляя гадать об их возможной высоте. И только приземистые тисы разбавляли собой строй великанов.

Морозный воздух дразнил стойким ароматом хвои. Звенящую тишину нарушал лишь хруст снега под ногами, да подвывание и редкое рычание волков. Крону деревьев, окутанную метелью, господствующей в лесу незадолго до нашего прихода, тяготило к земле под грузом налепившегося снега. То тут, то там, к подножью ствола опадала пороша, вынуждая всматриваться в пышную темно-зелёную копну. Я был готов поспорить, что несколько раз замечал мельтешение средь толстых шероховатых ветвей. Нечто упитанное, но в то же время ловкое и шустрое, юркнуло с одной ветви на другую, освобождая их от снежной толщи. Для белки великовато.

Проследив мой взгляд, устремлённый к высоченным кронам, Алариэль тихо шепнула:

— Скирисы. Хищные, но на человека не нападают, не стоит волноваться.

И все же, мы их явно интересовали. Вскоре почти с каждой ветки на нас глядели блестящие круглые глаза, расположенные по бокам вытянутой, щетинистой морды. Пышные белые усы обрамляли кожистый, мокрый нос, а острые ушки венчали рыжие кисточки. По размерам зверёк походил на домашнего, чрезмерно откормленного кота, отчего возникало неподдельное удивление при виде их проворных прыжков между деревьями. Рыжая, плотная, лощёная шкурка переливалась, отдавая медью и золотом. Красивый зверёк. Эффектный.

— Их мех очень востребован среди северных торговцев за особую стойкость к морозам и удивительную переносимость влаги, — прозвучал за спиной степенный говор Аголона. — Но поймать их, не повредив целостность шкурки, удаётся немногим, оттого их ценность на рынке возрастает в разы. Я и не знал, что они водятся в этих местах.

— Однажды я получил за одну такую шкурку десять золотых! — похвалился Эйвар, — ох, и загулял я тогда в Эдихарде! — разразился он сальным смехом, припоминая свои похождения. — А все потому что я — прирождённый охотник.

Окинул взглядом широкоплечего воина со вздернутым вверх подбородком, возраст которого не решился бы назвать из-за старящей его густой, рыжей бороды, торчащей во все стороны. Горбатый, перебитый нос, глубоко посаженные голубые глаза, задорно искрящиеся от воспоминаний, и впалые щеки наградили его устрашающей угловатостью. Устрашающей, но не отталкивающей. Его простота располагала к себе и вызывала снисходительную улыбку.

— Охотник, скажешь тоже! — прыснул в кулак Талем — сторонник кормить варгов человеченкой. — Зверёк небось валялся на пути полудохлый, тебе просто повезло найти его! — хохот воина эхом разлетелся по лесу, вспугнув стаю нахохлившихся, жмущихся друг другу задремавших птиц.

— Хватит ржать! Я хоть сейчас могу пристрелить одного из них, если не веришь! — взъерепенился простодушный Эйвар, ударяя мощным кулаком собрата в плечо.

— Три попытки. Если промажешь, то будешь вычищать стойло варгов до весны, — быстро сориентировался Талем, подстегивая азарт Эйвара.

— По рукам! А если нет, то ты изготовишь для меня новое седло.

— Кажется, ты продешевил, Эйвар, — заметил Аголон, с интересом наблюдавший за спором.

Аголон светловолосый и светлоглазый воин совершенно не вписывался в общую картину. Его уравновешенный темперамент, размеренность и неспешность движений, умный и вдумчивый взгляд, дальновидность, в конце концов, прямо таки вопили о его происхождении. Будь мы в моем прежнем мире, я бы подумал, что он благородных кровей. Воспитанный и образованный наследник какого-нибудь княжеского или графского рода, но никак не варвар. Вот и сейчас с легкой улыбкой на гладко выбритом лице он наблюдал за задиристыми братьями по оружию, предугадывая исход спора, как мне показалось, наперёд.

Так или иначе, весь отряд моментально втянулся в спор, преисполненный огненным азартом. Делек лихо организовал тотализатор, принимая ставки на победу Эйвара. Остальные делились советами и своим опытом, подбадривая вниманием спорящих. Громогласные голоса и хриплый смех мужчин нарушали тихую и степенную жизнь чащи. Только Кельвар продолжал молчать, хмурил густые брови, недовольно поджав губу. Его волк, перенявший настрой хозяина, нетерпеливо переминался с ноги на ногу, тряся лохматой широкой грудиной.

Первая стрела Эйвара, устремлённая в гущу непуганых животных, с любопытством следящих за неведомыми им ранее существами, пролетела мимо тучного зверька, угодив в гладкий ствол. Скирисы бросились врассыпную, ловко лавируя между сучками, напрочь лишенные чувства безопасности. Они взбирались все выше и выше, снижая шансы рыжебородого воина на победу.

Эйвар, не тратя времени на прицел, тут же пустил следующую стрелу, со свистом скрывшуюся в пелене молочно-серого неба. Грязно бранясь, он запустил в кожаный колчан на спине руку и вынул третью стрелу.

— Талем, волосатая ты задница! Они из-за твоей страшной рожи все разбежались!