— Ты нашла их? — повеселел Мэрион. Он действительно был горд собой и абсолютно счастлив, что его загадку разгадали. Я же чувствовала горечь и отвращение, глядя на него, страх за жизни Вивиан и Лорелеи. — Поэтому ты здесь! — он удовлетворенно кивнул. — Саммер любила разгадывать ребусы, как и ее шайка единомышленников. И я придумал для нее роковую шутку-головоломку. Кто следующий, к сожалению, она так и не узнала, хотя бирки я подложил в книги за несколько дней до ее смерти. Саммер определенно не увлекалась поэзией.

— Где ты их достал? Соблазнил библиотекаршу?!

— В Библиотеке заправляет фамильяр, и его развратила занимаемая должность. Стэнли следовало бы чаще опускать голову, чрезмерно задранную, и смотреть по сторонам. Бэлморты без труда проходят в любые двери и остаются незамеченными, Эшли. Но он должен был заметить!

— Так это вызов Стэнли? — поморщившись, уточнила я. Стоять и смотреть не осталось сил. Вивиан таяла у меня на глазах, Лорелея лежала без чувств. Я должна была что-то предпринять. Но что? — Ты решил утереть нос Главному Фамильяру Верховной Ведьмы? По-моему, ты перегнул Мэрион. Этот кусок пирога тебе не по зубам.

— А что, расскажешь ему? — он удивленно посмотрел на меня. На его лице смешалась насмешка и гнев. Обжигающий коктейль. А губы растягивались в ледяной улыбке:- и не надейся, Эш.

— Столько крови из-за старого дневника, — скривившись от отвращения, тихо произнесла я. Кулон дрогнул, кольнул кожу. Я втянула носом воздух, пытаясь расслабиться. Он отвернется, и у меня будет шанс, всего один. — Все твои попытки скрыть правду — жалки и бессмысленны. Тебе уже ничего не поможет, Мэрион. А наши загубленные жизни прибавят кандалов на твоих руках, утянут на самое дно, откуда уже нельзя выбраться. Отпусти Вивиан, и твоя участь будет не такой ужасной.

— Ты смеешься? Отсюда никто из вас не выйдет живой.

— Ты — чудовище, Мэрион, — прорычала я.

Попытки отвлечь его от истязаний Вивиан оказались напрасными — по ее рукам стекали струйки крови. Капли, густые и тяжелые, падали на пол и оглушали. Шум моей собственной крови и биение сердца мешали думать. Бэлморт отвлекся от измученной жертвы и посмотрел на меня. Выдалась минутная передышка — ведьма жадно хватала воздух ртом. Горящие силой глаза Мэриона смотрели глубоко в меня, но я не дрогнула и не посмела вскрикнуть. Его сила обжигала где-то внутри, где никаким рукам не место. Он пронизывал меня магией, словно леску протягивал. Руки задрожали, я сжала их в кулаки, чтобы он не заметил. Следующий ход за мной.

— Убил магов, давших тебе все. Погубил шесть невинных жизней. Ты по праву можешь считать себя одним из тех бэлмортов, которыми нас пугали с детства в жутковатых сказках.

Повисла тишина. Мы сверлили друг друга взглядами, пока Мэрион не хмыкнул — холодно и пугающе.

— Власть, сила, деньги — мы не сильно отличаемся от людей, которых ты так любишь. Ты не ожидала от меня жестокости, Эшли, не так ли? Симпатичный сосед, положительный во всех смыслах, и вдруг открывается тако-ое!

— Никогда не любила смазливых мужиков, — плюнула я. Мэрион запрокинул голову и раскатисто рассмеялся. — Отпусти Вивиан!

Смех резко оборвался — мелькнул взгляд, и вдруг Вивиан швырнуло в другой угол кухни по потолку. Она покатилась, переворачиваясь в воздухе. На белом полотне остались кровавые мазки, точно такие же, как в доме Саммер. Я не могла больше ждать, иначе он убьет ее у меня на глазах. Выставив вперед руку, направила в Мэриона поток силы. Волна энергии ударила его поперек тела, но с ног не сшибла. Прогнувшись вперед, бэлморт ухнул, и тут же на его лице заиграла самодовольная ухмылка.

— Я тебе не по зубам, Эшли Браун.

Он щелкнул пальцами, и Вивиан швырнуло об стену. Удар был настолько сильный, что я ахнула: человек бы не уцелел. Но она не была человеком. Ведьма медленно соскользнула на пол и обмякла, потеряв сознание. Стену усеяли брызги крови и густой багровый след, оставленный ее падающим телом. Резко повернув голову, я взмыла вверх, уходя от удара Мэриона — вспышка огня не попала в цель и ударилась в настенные часы. Они разлетелись в щепки. Спустившись на пол, я взмахнула рукой, и на Мэриона бросилась посуда с полок.

— Мы уже это проходили, — уворачиваясь от тарелок, летящих в лицо, рассмеялся он.

— И в прошлый раз это помогло, — напомнила я.

Не дожидаюсь, пока посуда закончится, я переместилась Мэриону за спину. Миг назад стояла в другом конце кухни и вдруг появилась так близко к нему. Он ощутил, повел плечами и стал разворачиваться. Я растворилась в воздухе и пронеслась размытой полосой вокруг бэлморта. Мои образы ускользали, сливались с силой, вихрящейся в помещении. Мэрион протянул руку, чтобы поймать хоть один из них, но магия просачивалась сквозь его пальцы. Я была повсюду и нигде одновременно. Лицо бэлморта стало непроницаемой маской — сжав руку добела, он рванул за мной. И ничуть не уступал в скорости.

Промелькнув у него перед носом, я взлетела на стену. Пронеслась над головой у Мэриона, но, ощутив раскаленную ладонь на своем запястье, оказалась перед бэлмортом. Он стоял на расстоянии вытянутой руки и ухмылялся. Задрав пуловер, он оголил живот. Следы от порезов, глубокие нарывающие раны черными полосами бороздили левый бок. Когда он вдыхал, края рубцов раздвигались, и из ран вытекала мерзкая желтая жидкость. Она имела характерный запах, от которого захотелось отвернуться и зажать нос. Но я не отвернулась. Помню, как оставила эти порезы осколком зеркала, но почему они не зажили? Почему они почернели, а кожа вокруг воспалилась? К горлу подобрался кисло-сладкий ком, но я не отвела взгляда.