— Акаст приглашает нас на обед. Он передал, что даже подготовил катер, чтобы потом отвезти нас к старейшине.
Комда с сожалением, как показалось Озби, отодвинулась от него.
— Ну что же, тогда пойдем.
Она повернулась к дверям, а потом вдруг улыбнулась озорной улыбкой и взяла его за руку. Так, сплетя пальцы, они вместе вышли из комнаты. Правда, Озби не улыбался. Он мысленно разрабатывал план устранения помощника Комды. Вагкх тешил себя этими мыслями до тех пор, пока не вспомнил, что Энди — андроид. Тогда он вздохнул и, мотнув головой, отогнал от себя ненужные мысли. Впереди путешественников ждал обед, который обещал превратиться в незабываемый и захватывающий спектакль.
На выходе из здания они встретили слугу, который ждал их, чтобы проводить к Акасту. Мужчина поклонился путешественникам и, сложив традиционным жестом руки на груди, повел их во дворец. Пока они шли, чувство раздражения покинуло Озби. В душе оставалось лишь сожаление, что андроид так бесцеремонно прервал их. Мужчина сжал руку Комды и в ответ почувствовал ее пожатие.
Им не пришлось опять подниматься по широким ступеням дворца. Слуга провел их в здание через небольшую боковую дверь. Путешественники оказались в комнате, своими размерами значительно уступающей центральному залу, в котором они побывали несколько часов назад. К тому же она оказалась лишь одной из многих помещений, которые «перетекали» одно в другое, образуя своеобразный коридор. Продолжая хранить молчание, слуга повел их по этому «коридору». Он шел впереди, открывая двери. Причем двигался очень быстро, лишь иногда немного замедляя шаг, чтобы посмотреть, успевают гости за ним или нет.
Переходя из одного зала в другой, путешественники так «ускорились», что почти уже бежали. Войдя в очередную комнату, слуга вдруг резко свернул в сторону. Комда, Энди и Озби, не успев «затормозить», прошли почти до середины зала и только там, наконец, остановились. И тут их взгляды упали на пол. Тот был совершенно прозрачным. Под ним стайками резвились разноцветные рыбки и переплетались пушистые водоросли. Комда чуть слышно вскрикнула. Озби, молниеносно среагировав, подхватил ее на руки.
Правитель Лаггании стоял у противоположной стены и довольно улыбался своей шутке. Энди заметил, как его улыбка превратилась в недовольную гримасу, после того как он увидел, что, опуская женщину на пол, мужчина нежно коснулся губами ее щеки, а она что-то шепнула ему на ухо. Но маска раздражения лишь на мгновение исказила прекрасные черты Акаста. Он тут же взял себя в руки и пошел навстречу гостям.
— Прошу всех к столу!
Те послушно последовали за ним.
Зал, в котором проходил обед, представлял собой большое круглое помещение. Солнечный свет проникал в него через открытые настежь окна и пятнами падал на пол. В центре зала находился овальный стол. Место правителя возвышалось над всеми остальными и находилось во главе. Акаст с величественным выражением лица расположился в своем кресле. Мужчина предстал перед гостями в зеленой с золотом одежде. Вид правителя был таким же невозмутимым, как и в тот раз, когда они впервые увидели его. Он жестом пригласил всех рассаживаться за столом, а после посмотрел на слуг, стоящих в углу зала. Взгляда оказалось достаточно. Склонившись в поклоне, слуги стали вносить и расставлять на столе разнообразные блюда. Еда была странной на вкус и совершенно не походила на ту, к которой путешественники привыкли на корабле. Озби с осторожностью клал каждый кусочек в рот, опасаясь не только странного вида пищи, но и очередной шутки правителя. Когда гости утолили первый голод, Акаст хлопнул в ладоши.
Небольшая дверь из красного дерева приоткрылась и оттуда, словно стая диковинных птиц, выпорхнула группа обнаженных девушек. Их умащенные тела блестели в лучах солнца. В волосах девушек колыхались разноцветные перья. Грудь и шею украшали драгоценные камни, причем у каждой из них они были строго определенного цвета. Голубые перья соседствовали со сверкающими голубыми камнями, а красные подчеркивались красными.
Девушки начали танцевать под музыку, которая раздавалась откуда-то из-за стены. Казалось, ничего более завораживающего невозможно было уже придумать, но зрители ошибались. Когда музыка стихла и танцовщицы ушли, дверь еще раз приоткрылась и, согнувшись в поклоне, в зале появилась еще одна девушка. Она отличалась от остальных. Цвет ее кожи был более светлым, а глаза зелеными. В руках пришедшая держала длинные нити нежно-розового жемчуга. Снова зазвучала музыка и девушка начала танцевать.
Сначала она двигалась медленно и плавно, замирая в различных позах, что бы продемонстрировать зрителям совершенную красоту своего тела. Нитки жемчуга блестящими каплями скользили по ее груди. Музыка танца постепенно ускорялась, и драгоценные бусы, оторвавшись от тела танцовщицы, закружились в воздухе, выписывая различные узоры и сливаясь в одну сплошную белую линию.
Девушка двигалась все быстрее и быстрее и, вдруг резко дернув натянутые нити, грациозно упала на пол.
Бусы порвались, и жемчуг сверкающими шариками рассыпался по ее телу, а потом с тихим стуком запрыгал по полу. В зале повисла тишина. Люди были зачарованы необычным танцем. Правитель все это время не сводил глаз с лица Комды. Когда все закончилось, он увидел в ее взгляде восхищение. Акаст понимал, что это чувство вызвано только что увиденным танцем, но испытал тайное удовольствие, поймав на себе ее взгляд. Все это время Комда вела себя с ним как чужая. Ему никак не удавалось заставить ее посмотреть на него с прежним чувством. Во взгляде женщины читалось только равнодушие и холодная вежливость.
— Танец с жемчугом исполнялся по моему приказу специально для вас. Только правитель Лаггании имеет право его лицезреть.
— Мы благодарим правителя за оказанную нам честь, — вежливо произнес дипломатичный Энди.
— Если уважаемые гости утолили свой голод, то, возможно, теперь они захотят чего-нибудь еще?
— Мы хотели бы еще раз повторить нашу просьбу о встрече с Диксонием, — за всех ответила Комда.