– Что он вам сказал, мастер? – Встретил его на границе Фаринил; на побледневшем лице мага неестественным цветом истощения горели запавшие глаза. – Я перехватил еще несколько посланий от коротышек. Знаки пришли с нескольких сторон, и, хотя я не понял смысла, понял другое, среди них есть шаманы сильные достаточно, чтобы всех нас перебить. Такому количеству «говорящих с духами» нам будет нечем ответить.

– Успокойся, маг. – Презрительно усмехнулся Верен. – Эти одаренные без своей магии не страшнее младенца. – Мы уходим, выдай свободное направление движения, нам нельзя встречаться с отрядами коротышек.

– Мастер! Коротышки выкинули какой-то мешок, – доложил вестовой.

– Готовьте раненых и убитых к переноске. Идём домой.

Орук еле дошел до укрытия. На границе его едва успели подхватить под руки, не дав упасть на землю.

– Ну что? – Озабоченно уставился на него Аюк, ожидая худшего.

– Эльфы просят отдать им головы убитых в городе, затем они уйдут. – Говорить воинам о близкой подмоге шаман не стал, и все равно они зароптали.

– Я дал слово, что мы не нападем, пока они будут собирать своих мертвых, и не станем преследовать.

– В бою были убиты мои люди, шаман, – напряженно сказал вождь, о чем-то размышляя. – Отдать головы эльфам будет знаком неуважения к своему собственному племени, к памяти убитых. И все-таки, хотя я не поддерживаю твоего решения, я не могу нарушить слово, данное шаманом племени. Орук в очередной раз понял, что сделал правильный выбор, признав Аюка вождем.

Забрав мешок с головами и перенеся убитых под деревья, эльфы ушли, построившись в походный порядок. Шаман этого уже не видел. Как только воины племени перебросили мешок с головами через стену, он тяжело осел на землю и, прислонившись к дереву, впал в забытьё. Он не видел также ни прихода подкреплений, ни того, как его попеременно несли на носилках в поселение, стараясь не тревожить лишним покачиванием.

Во время долгой дороги домой – пришлось сделать изрядный крюк – Верен прокручивал в голове сложившуюся ситуацию. И так и этак выходило, что настигнуть убийцу в лесу не удастся, не сейчас, когда против эльфов ополчились все племена гоблинов. Пройдет много времени, пока забудется эта неприятная история, сменятся поколения. Хорошо еще коротышки не живут так долго как эльфы, – память у них на обиды отличная. Артефакт, который требовалось вернуть, обнаружить не удалось, его явно забрал с собой чужак.

Странная картина получается – кто-то проникает в разрушенный город с неизвестными целями, вариант с наёмником Верен отмел сразу – слишком сложно; убивает на месте пятерку не самых худших бойцов, забирает часть вещей, драгоценности, амулеты и спокойно уходит дальше через земли коротышек, на север. Учитывая, что на севере находится Фиария, можно сделать вывод, что это скорей всего не эльф – в империи не любят детей леса, слишком яркие остались воспоминания о последней войне. Это, конечно, могли быть наемники людей, но что они делали в заброшенном городе, какую цель они преследовали?

Жалкие объяснения Эльгола, перехваченного разведчиками по пути домой, ситуации особо не прояснили. Этот дрожащий лист, увидев рейнджеров, в ужасе бежал, не разбирая дороги, и чуть не утонул в небольшой речушке. На расспросы он только лепетал что-то бессвязное про какого-то демона со светящимися глазами. По скомканным данным удалось выяснить, что убийца владел магией. Описать его нормально Эльгол не смог, только тупо смотрел дикими глазами и трясся. Жаль оставлять этакое трусливое посмешище живым, но хоть будет какое-то оправдание неудачного похода.

Можно, конечно, попытаться узнать местонахождение наемников через кровь на одежде. В этом могли бы помочь кровососы, но то уже не его уровень.

Идя по резиденции главы рода, Верен прокручивал в голове картину того, как надо себя вести на встрече, хотя если бы у него был выбор, он лучше бы поговорил с ядовитыми змеями.

– Мне сообщили, что ты вернулся ни с чем, – безжизненным голосом произнес Витаэль. Глава рода стоял спиной к Верену – верный признак недовольства, опершись на искусно вырезанные перила балкона своих рабочих покоев на верхнем этаже резиденции. С широкого балкона, затененного цветущими лианами, был виден храм Таргона – бога возмездия, в правление Витаэля этот культ получил наибольшее почтение. В личной страже главы были только высшие адепты храма, причем, невзирая на своё к ним спорное отношение, Верен не мог отрицать их эффективность в роли телохранителей и часто палачей. Поговаривают даже, что полумистическая каста теней леса целиком состоит из адептов храма Таргона. Альвы, посвятившие себя этому культу, проходили через таинственные и жестокие ритуалы, меняясь и становясь при этом непобедимыми воинами, но частично теряли взамен мирскую сущность. По тону, каким был задан вопрос, глава воинов понял, что был как никогда близок к неприятностям, несовместимым с жизнью.

– Вас не обманули, мой господин. Отряду не удалось настичь убийцу, мы попали в засаду гоблинов, это как раз их земли.

– Я разочарован, а я не люблю, когда меня разочаровывают. Мне начинает казаться, что род нуждается в новом главе воинов.

Верен молчал, храня каменную неподвижность, хотя в груди его теснились тысячи слов, которые могли бы описать отношение ко всей этой затее и внуку главы, в частности. Однако, если хочешь все испортить – положись на эмоции, и он молчал.

– На твое счастье, мальчишка, который уцелел, рассказал много интересного. Внука мне эти сведения не вернут, но помогут достать убийцу, где бы он ни находился.