— Рожают же другие.

Но Артем не хотел даже слушать:

— Наши дети не будут копошиться в отбросах. У них будет все, что они пожелают.

И любые аргументы Алисы теряли смысл.

Каждый раз по дороге домой Артем заглядывал в окна домов, слушал, как вдалеке кричат дети, домохозяйки гремят посудой на кухнях, пока их мужья просиживают штаны перед телевизором в ожидании горячего ужина. Жизнь двигалась, дети росли, влюблялись, давали жизнь новым людям. Жизнь, которую они украли у его неродившихся детей. Дарили друг другу счастье, которое принадлежало ему и Алисе. С каждым днем он ненавидел их все больше и, притаившись среди тесных комнатушек, ждал, когда сможет забрать то, что принадлежало ему по праву.

Так незаметно, затерявшись в рабочих буднях, узких коридорах и тоскливых вечерах, наступил канун двухтысячного года. Зима тогда выдалась неважная: дожди перемежались с мокрым снегом, небо хмурилось, земля под ногами была размыта, и, стоило сойти с дороги, как ботинки тут же вязли в грязи. Город стоял объятый туманами. Гирлянды и бумажные фонарики падали прохожим под ноги и тут же пропадали в месиве слякоти. Праздник катился под откос, и дух нового года восполняли только рекламные баннеры и мелкие торговцы, из последних сил пытавшиеся продать елочные украшения. Люди предпочитали сидеть дома и сетовать, почему же небо не наградило их снегом, утверждая, что это худшая зима на их памяти. Все, насторожившись, ждали, что принесет им новое тысячелетие, и каждый где-то в глубине души надеялся, что скоро свершится чудо.

Артем, как обычно, возвращался домой поздно. Уставший, угрюмый и без гроша в кармане. Накрапывал дождь. Улицы давно опустели. Маленький скверик, через который пролегал его путь, освещался лишь бледновато-бежевой луной.

Все, о чем мог мечтать сейчас Артем, — это горячий ужин и объятия Алисы. И еще чтобы поскорее прошли праздники. В управлении транспорта снова задержали зарплату, и Артем был не в состоянии подарить жене даже самый никчемный подарок. Он знал, что это ничуть не волнует Алису, но неспособность обеспечить любимой женщине достойный праздник заставляла его злиться больше обычного. Что он мог сделать? Ему оставалось только брести мимо унылых домов и надеяться, что скоро все образуется. Но Артем больше не видел в будущем смысла. Он знал, что они навсегда останутся пленниками этого проклятого мира и будут подбирать объедки чужого пиршества жизни.

Вскоре он свернул в подземный переход, где торговцы разложили свои столы на металлических ножках и пытались продать прохожим всякий хлам. Остались лишь несколько самых жадных до прибыли, которым не с кем было разделить этот омерзительный вечер. Один из них окликнул Артема:

— Молодой человек, купите гирлянду!

В руках он держал зеленый провод, на котором, словно бусы, висели разноцветные лампочки. Огоньки переливались и бегали по проводу, загораясь то красным, то желтым, то синим. Артем смотрел на гирлянду, словно завороженный, но вдруг, очнувшись, с горечью понял, что не может позволить себе даже подобной мелочи.

— Погода в этом году просто дрянь, — заметил торговец.

— Это уж точно.

— Такая вещичка, — он протянул Артему гирлянду, — поможет создать праздничное настроение. И стоит совсем недорого. — Продавец возмущенно развел руками: — Приходится отдавать без наценки: после Нового года все равно никому не продам.

Артем хотел сказать, что у него нет денег, и идти дальше, но тут к торговцу подошел мужчина в черном пальто. Волосы его были растрёпаны, на рукавах висела засохшая грязь, одутловатое лицо выдавало опытного алкоголика. Мужчина был изрядно пьян. Он разглядывал товары, тянул к ним свои руки, желая попробовать их на ощупь и попутно бормоча, что купит все это для своего сына.

Торговец извинился перед Артемом и прикрикнул на мужчину:

— Проваливай отсюда!

— Я покупатель! — возмутился тот. — У меня есть деньги.

Он достал из кармана несколько мятых банкнот. Торговец попытался оттолкнуть его от прилавка, но пьянчуга ухватил его за воротник. Артем бросился было помогать продавцу, но в последний миг замер. Перед глазами возникла Алиса. Одна. В пустой комнатушке. Не помня себя, Артем схватил со стеллажа гирлянду, быстро засунул ее в сумку и поспешно зашагал прочь, не оборачиваясь, в страхе, что торговец его заметит. Сердце барабанило, щеки пылали, а пальцы намертво вцепились в сумку. Остановился он лишь в подъезде. Перевел дух и уверенно нажал на кнопку звонка. Дверь открылась, и он увидел Алису. На ней было платье, в котором она впервые пришла к нему на свидание. Артем молча достал гирлянду из сумки и протянул жене.

Весь вечер Алиса радостно кружила по комнате, а Артем тем временем развешивал гирлянду вокруг окна.