Рейн собралась усесться верхом. Их глупое формальное обращение облегчило тяжесть в сердце, собственно для чего Дарик это и затеял. Они с самого детства играли в эту игру.
― Моквид? ― с надеждой спросил Дарик, вставляя её обутую в сапожки ногу в стремя. ― Или ведьма с Кургана?
К сожалению, пока Рейн не представляла, о чём речь. Колдунья оставалась загадкой. Хотя, по логике, возможно, та поселилась в курганах леса Ледена. А любой сорняк, который им удастся отыскать в это время года, окажется засохшим или едва живым.
― Мой принц, наше путешествие только началось.
Рейн всей душой надеялась, что удача будет им благоволить. Несмотря на череду катастрофических событий последней четверти века, Леден по-прежнему оставался обителью Котла Брэйлиан и желанным сердцем континента, а семья Эшев ― самым древним и уважаемым родом. Ей становилось дурно от одной мысли отдать всё это Илланне Нейтхолл.
Дарик тоже вскочил в седло, и они вместе поскакали к вершинам Альдер в поисках крови Брэйлиан.
Глава 6
Несмотря на привилегированную жизнь, Дарик не понаслышке знал, что такое трудности и непомерный груз ответственности. Спустя три дня он решил, что нет ничего более мучительного, чем лежать рядом с Рейн каждую ночь и не тянуться к ней. Ему хотелось прижать Капельку к своему горячему телу, вдыхать аромат любимой, пока они спят, прильнув друг к другу.
О, во имя любви к Брейлиан, он хотел не просто обнимать её. Ему хотелось перекатить Рейн под себя, поцеловать, прикоснуться и раствориться в ней.
Однако помимо этого, Дарик хотел удержать её. Жаждал обнимать до конца своих дней... чего никогда не случится, если она станет женой Альдо Локвуда.
Желудок скрутило узлом, убивая утреннее возбуждение.
Рейн зашевелилась во сне, тихо сопя. Он не знал, что она беспокойно спит. Раньше они никогда не делили комнату, палатку или какое-либо помещение, которое могли счесть интимным.
Они ни разу не путешествовали без охраны и свиты. И уже много лет не проводили столько времени вместе, чтобы никто их не прерывал. Тем более, они никогда не проводили наедине ночи. Даже сейчас собирались путешествовать в обществе Сорена и отряда воинов. Никому, даже самому Дарику, не хотелось, чтобы они отправились на поиски в одиночку.
Тем не менее, он знал, как выглядит Рейн, просыпаясь: с затуманенными глазами, взъерошенная ото сна, розово-тёплая и восхитительно дразнящая. Она не любила рано вставать, что казалось забавным для воплощения весны. Несмотря на это, он всегда спозаранку отчаянно стремился увидеться с ней, желая убедиться, что Рейн не испарилась за ночь, превратившись в туман.
С другой стороны, теперь, находясь в её обществе днями и ночами, он мог перестать переживать на сей счёт.
Рейн дёрнулась во сне и пробормотала что-то невнятное. Дарик коснулся её головы. Она тут же успокоилась.
Дарик подумал, не снится ли ей, как она — некогда грозная дочь Брейлиан — проносилась по континенту. Он почти не видел в ней могущественного существа из Котла, но порой в её глазах вспыхивали молнии. В буквальном смысле слова. Он не был уверен, что это значит, и ведает ли сама Рейн об этом.
Это не единственное, что он заметил. Казалось, Рейн не понимает, что порой ветер дует от неё, а не вокруг. Или что лужайка вокруг замка по-прежнему зеленеет не из-за счастливой случайности, а всё благодаря ей.
Не в силах сдержаться, Дарик намотал на кулак длинную серебристую прядь её волос. В блестящем предрассветном свете волосы ещё больше, чем когда-либо, напоминали водопад.
Дарик дал ей поспать. Они скакали во весь опор и впереди их ждал утомительный рывок, чтобы до захода солнца добраться до утёсов Альдер. Он только убрал руку с волос Капельки, когда солнце наконец поднялось достаточно высоко, чтобы разбудить её.