— Да.

— Ты будешь спать так?

На Мите были джинсы и обычная майка. Он осмотрел себя с ног до головы:

— А что, хочешь, чтобы я разделся?

— Балда, — я отдала ему плед, ночи бывали холодными. Митя хихикнул на мою реакцию, но быстро успокоился, понимая, что все спят. Создавать лишний шум не хотелось. Разбудим еще родителей и тогда они поймут, что мы подростки-врушки и только что откуда-то явились. Трезвые, но этот факт уже мало кого будет волновать в пылу споров. Не двигаясь с места, я смотрела в упор на Митю.

— Ты чего?

— Мне нужно переодеться, — Митя какое-то время непонимающе смотрел на меня, — отвернись, болван.

— Ой, стесняшка, не могу, — играя бровями Митя стоял и смотрел.

— Черт с тобой! В одежде лягу.

— Ладно, неженка, — он подчинился. Как только его глаза встретили стену с голубыми узорами, я быстрыми движениями избавилась от верхней одежды, натянула хлопковую с космическим принтом пижаму. — Долго еще?

— Все, — Митя обернулся и недовольно шикнул, — было из-за чего разводить скандал. Это даже не прозрачное платьице…посмотри, даже рюш нет.

Не слушая друга, бросилась в объятия кровати. На мягкой и холодной перине я быстро нашла удобное положение и готова была провалиться в ночные грезы.

Друг потянул угол кресла, оно плавно выдвинулось. На его рост коротковато, но имеем то, что имеем. Отдавать свою кровать я не собиралась, с абсолютным безразличием к «брату» я растянулась на всю ширину, показывая, что места для него совсем нет. Митя и не спрашивал, молча приземлился в кресло, накрылся пледом, сделал глубокий вдох.

— Данька, — шёпотом позвал Митя.

— А?

— Мне понравилась наша поездка. Как ты смотришь на то, что мы повторим как-нибудь?

— Обязательно повторим, — я услышала, как его губы дернулись. Спорю, что в этом виновата его улыбка, и сейчас она шире, чем у чеширского кота, — доброй ночи!

— Сладких снов, Данька.

⸎ ⸎ ⸎

Утро началось спокойно. В окно светило яркое летнее солнце. Раздавались веселые голоса из кухни. Повеяло кофе. Мама рассказывала что-то уморительное тете Лене. Какую-то очередную жизненную историю понятную только им.