Ман-По подкатил к дому. Припарковавшись на стоянке неподалеку, он вылез из кабины и неспешно обошел вокруг грузовика, проверяя, не спустили ли колеса и заперт ли борт. Потом бросил взгляд в направлении подъезда, осмотрелся, и тут ему пришло на ум, что на улице как-то слишком тихо. Обычно в дальнем ее конце собирались подростки, обсуждавшие достоинства и недостатки своих мопедов. Но сегодня вечером они почему-то отсутствовали. Отсутствовал и старик бомж, приходивший примерно в это время устраиваться на ночлег в подъезде напротив. Впрочем, Ман-По не стал особенно вдаваться во все это, а вернулся к кабине, чтобы запереть машину. Покончив с этим, он направился к входной двери и некоторое время стоял, роясь в карманах в поисках ключа. Не найдя его, он уже было повернулся, чтобы идти к своей машине и поискать ключ там, когда, сунув в последний момент руку поглубже в карман, обнаружил наконец искомое и отпер дверной замок. С ключом в руке Ман-По вошел в темный холл и, бросив взгляд на дверь хирургического кабинета, несколько секунд молча взирал на нее, так как заметил — что-то не так. Приглядевшись, он понял, что дверь приоткрыта, и громко позвал Макса, полагая, что последний находится в помещении. Войдя затем в кабинет, Фон остановился в каком-нибудь футе от Мэнна и стал оглядываться, не понимая, что случилось и куда запропастился его брат. В этот момент Энджи и Ли сбежали по ступеням с первого этажа в холл.

— Ман-По, вы арестованы по обвинению в убийстве. У вас есть право хранить молчание. Если вы…

Водитель грузовика повернулся, чтобы бежать. Энджи и Ли попытались было пресечь попытку к бегству, но Фон с силой разъяренного носорога отбросил их с пути, а когда детективы вцепились в него подобно гончим, даже протащил их за собой несколько футов к выходу. Выхватив резиновую дубинку, Энджи нанес подозреваемому удар по голове, от чего тот на долю секунды потерял равновесие. В этот момент подоспел Мэнн и ударом ступни по ногам заставил крупного, мощного мужчину тяжело рухнуть на пол.

Инспектор выхватил дубинку у Энджи. Ему хотелось убить Ман-По, забить до смерти. Подрагивавшей от возбуждения рукой он занес дубинку над головой преступника. При его знании боевых искусств хватило бы одного, от силы двух сильных ударов. В последний момент, однако, сыщик пересилил себя, медленно опустил руку и, с шумом втянув воздух, перевел дух. Как бы то ни было, живой Ман-По представлял большую ценность, нежели мертвый. Так что детектив лишь прижал подозреваемого лицом к полу, пока Энджи, взгромоздившись сверху, сковывал ему руки наручниками. При этом Ман-По то рычал как дикий зверь, то рыдал, то бормотал нечто неразборчивое.

Макс услышал его вопли, когда притормозил у подъезда. Он решил заехать домой, чтобы узнать, как чувствует себя отец. В последнее время его здоровье начало сдавать, и старший из братьев взял себе за правило после нескольких рейсов возвращаться домой, чтобы выяснить, не стало ли старику хуже. От криков младшего брата у Макса, как это всегда бывало прежде, болезненно сжалось сердце. Он выскочил из машины, но почти сразу оказался в окружении не менее десятка полицейских, которые, швырнув его лицом на капот, завели руки за спину и надели наручники. Потом его втащили в хирургический кабинет. Увидев распростертого на полу брата, таксист в гневе крикнул полицейским, чтобы они оставили Ман-По в покое.

— Скажи ему, чтобы утихомирился, — бросил Мэнн.

Фон-младший повернул голову и посмотрел на брата. Его лицо было мокрым от слез, а сам он лежал на полу как распластанный на сковородке цыпленок.

— Хватит реветь. Ничего с тобой не случится. — Макса трясло от злости из-за слишком бесцеремонного, на его взгляд, поведения полицейских.

Ман-По перестал рыдать и повел глазами вокруг себя.

— Нам придется уехать из дома? — спросил он у брата.

— Да, — ответил Макс. — Как видно, придется.

Энджи слез с полоумного и помог ему подняться на ноги.

— Можно мне взять с собой мои снимки? — спросил Ман-По, окидывая исполненным любви взором фотографии мертвых женщин.