Я твердо сказала:
— Обязательно освободят, — и призналась: — Мне без него тоже очень плохо.
Сашка обняла меня и пробормотала:
— Да вижу я, папе ты очень нравишься. И в кино обычно спрашивают детей, так вот учти: мы с Данилой вовсе не против.
Я засмеялась:
— Пойдем, там тетя Катя нас ждет. Сегодня попробуем увидеться с папой, Анатолий обещал помочь.
— Ура! — она мигом слетела и бестолково заскакала по комнате, не хуже Данила.
На кладбище, несмотря на утреннее время, мы оказались не одни. Немолодая женщина вышла из сторожки, посмотрела на нас, поздоровалась с тетей Катей:
— Что-то вы зачастили.
Тетя нахмурилась:
— Годовщина сегодня.
— Тогда конечно, помянуть надо.
Тетя Катя позвала ее:
— Серафима, ты подходи к нам, посидим.
Женщина кивнула.
Мы прошли к изящной низкой оградке во втором ряду.
Как приехали, я уже приходила сюда с тетей, поэтому в цветничках было чисто. Данька с Александрой сходили за водой к сторожке, я вымыла мраморный памятник. Фотография у родителей была одна на двоих, та, что висела в кабинете.
Я внимательно всмотрелась в лицо молодой девушки на портрете. Ах, мама, если бы можно было тебя расспросить, может, не болело бы так сердце.
Тетя Катя разложила еду на салфетке, налила вино в стаканчик, накрыла ломтиком хлеба и поставила к изножью памятника. Взяла меня за руку:
— Ты, Лера, не кори ее. Она за свой поступок страшную цену заплатила.