Я развернулась к нему и встала цыпочки, чтобы дотянуться до его лица.

— Просто приведи меня на кухню и поверь мне, я доставлю тебе гастрономический оргазм, — смело прошептала я, закрывая глаза от непреодолимого желания коснуться губами его шеи. Руки Томаса скользнули мне под шубу и опустились на бёдра, с силой прижимая к себе.

— Осторожнее, — выдохнул он, мне в ухо, — я забрал тебя у того парня не просто так.

Приятное тянущее чувство внизу живота, которое я ощущала безостановочно последние полчаса, лишало меня воли и рассудка. Томас едва касался губами моей шеи, но я все равно ощущала дрожащий в них воздух. У меня в глазах потемнело от невыносимого желания раздеть его прямо в молочном отделе, и наконец узнать, какой же он на вкус. Я нетерпеливо извивалась в его руках, распаляемая легкими невинными поцелуями и даже не скрывала, как тяжело мне было дышать. Я вцепилась в лацканы его пальто и в изнеможении закрыла глаза: мне было этого недостаточно.

— Все ещё не хочешь меня? — Хрипло шепнул Томас в мой приоткрытый рот.

— Нет, — еле-еле выдавила я. Он тут же отпустил меня и отступил на шаг, от чего я едва не потеряла равновесие.

На кассе мне стоило огромных усилий втиснуть обратно в туфли свои отёкшие ноги. Стараясь игнорировать лишь усилившиеся во всем теле пульсации, я думала о том, как выберусь наконец из своего неудобного платья, от которого уже ныла вся верхняя часть тела, и смогу вдохнуть полной грудью.

Наконец, мы могли ехать дальше. Машина сорвалась с места и продолжила рассекать темноту, увозя меня в неизвестность.

Томас остановился на светофоре, а я расстегнула шубу и повела рукой от шеи к груди, уперевшись пальцами в жесткий край лифа. Сжимая и расслабляя бёдра, я пыталась хоть немного умерить своё сексуальное напряжение. Томас неотрывно смотрел на меня через зеркало заднего вида. Под его пылающим взглядом я снова заёрзала на сиденье.

— Мы приехали, — с облегчением в голосе произнёс Томас, паркуя машину в маленьком уютном дворике, со все сторон закрытом старенькими но довольно высокими шестиэтажками, где в нескольких широких окнах горел тёплый жёлтый свет.

— Куда ты меня привёз? — Неуверенно спросила я, когда он выудил из кармана пальто ключи и открыл передо мной железную дверь в тускло освещённый подъезд, в котором стоял плотный запах сигаретного дыма.

— Я снимаю здесь квартиру. — Спокойно объяснил Томас, вызывая лифт, — правда, ты не даёшь мне в ней бывать.

— Ты должен быть благодарен, — я скептически оглядывала исписанные стены дребезжавшей коробки лифта, увозившей нас на самый верх, — место так себе.

— Я снял ее только из-за вида. Но опять же ты не даёшь мне им наслаждаться.

— Насладишься им завтра утром, — неожиданно для самой себя шепнула я.

Томас переступил черту, которую довольно резко обозначил в первый день нашего знакомства. Он привёз меня к себе домой, в место, где жили его вещи, пригласил в свой мир, а это значит, я больше не была для него просто работой.

Значит, этой ночью могло случиться все, что угодно.

Я ожидала увидеть крохотную квартирку с нагромождением никак не связанной между собой мебели, но вместо этого, когда выключатель хлопнул за моей спиной, все пространство озарилось яркими светодиодными лентами, вшитыми под потолком.

— Это студия! — Удивлённо проговорила я. Никаких дверей и стен, огромное отремонтированное пространство было обставлено новенькой мебелью, выдержанной в тёмных древесных тонах. Просторная кухня с чёрным мраморным островком переходила в зал с огромным во всю стену окном, закрытым плотной портьерой. Плазменная панель на стене, большой диван с пушистым пледом и пустой стеклянный столик у него, все просто кричало о том, что квартира тосковала без постоянного хозяина, собирая пыль и простаивая без дела.

— Но тут нет твоих вещей!