— Хорошо, сэр. Я уезжаю. Но, черт меня подери, я бы много отдал за то, чтобы узнать, почему вы вдруг передумали.
— Поверь, ничего серьезного. Просто надоели мне эти Прайды. А ты молодец, Дет, Я никогда в тебе не сомневался, — голос Блэкджека был сладок, словно патока с медом. — Знаешь, давай-ка я перезвоню тебе через пару деньков, и мы договоримся о встрече. Хочу угостить тебя стаканчиком настоящего виски до того, как уеду в Вашингтон!
Детвейлер слишком хорошо знал сенатора, чтобы не заметить, как тот подыгрывает ему. Но Блэкджек был единственным человеком на земле, которого он уважал, и значит, незачем было рвать с ним дружеские отношения.
— Это было бы-просто великолепно, сенатор. Считай, что я в пути.
Швырнув трубку на рычаг, Детвейлер допил пиво и бросил банку под кресло, а затем, быстро прошагав в ванную, облачился в свой старый армейский костюм. Его ярости не было предела. Еще полчаса назад он спокойно разрабатывал план следующей вылазки. Черт! Как сенатор все быстро переиграл и, что скрывать, подставил его. Рождество в Элгине могло превратиться в настоящий ад…
Блэкджек опустил телефонную трубку и устало вздохнул. Он, должно быть, был не в своем уме, когда нанимал на такую ответственную работу неврастеника Детвейлера.
Вдруг Блэкджека всего передернуло. Как до него раньше не дошло, что теперь Детвейлер, зная гораздо больше, чем надо, может быть опасен?! Вскочив из-за стола, сенатор заметался по комнате. Как же глупо так рисковать! Если его планы рухнут, то рухнет все, и в первую очередь — карьера.
Будь у Блэкджека выбор, он, конечно же, ни за что на свете не стал бы связываться с этим идиотом. Однако, к несчастью, Дет единственный человек из его знакомых, который пошел бы на такое дело. Но не стоит падать духом, утешал себя сенатор, в конце концов Детвейлерово молчание всегда можно купить. В конечном счете всякая Божья тварь имеет свою цену.
Блэкджек достал чековую книжку из среднего ящика стола, выписал чек на довольно кругленькую сумму и надписал сверху: «Счастливого Рождества, спасибо за отличную работу». На этом можно было поставить точку. Детвейлер обязательно должен был проглотить наживку. Теперь, когда Пансион Прайдов перестал интересовать сенатора, он решил малость поблагодушничать. Надо сказать, что с первых же дней ему была симпатична идея Аутбэка, просто его лично она не грела, а значит, и не заслуживала внимания. Но сейчас, размышлял Блэкджек, не мешало бы и подсуетиться. На этом деле, по всей видимости, удастся нажить немалый политический капитал.
Сенатор взглянул на часы и набрал номер Кэйт. Трубку сняла ее секретарь.
— Мисс Прайд? Кто ее спрашивает? — Блэкджек представился. — Одну минуту…
— Счастливого Рождества, сенатор! — подойдя к телефону, воскликнула Кэйт. Судя по ее полному оптимизма голосу, старания Детвейлера были напрасны.
— И тебя с Рождеством, дорогая, и твоего отца. Авери сказала мне, что у вас опять неприятности. Я звоню узнать, не требуется ли моя помощь.
— Вы уже и так сделали очень много для нас. «Уж и впрямь», — хмыкнул про себя Блэкджек.
— Я сделал не больше, чем сделал бы Хэнк, если бы моя дочь попала в подобный переплет. Кстати говоря, Авери упоминала, что церемония открытия Аутбэка состоится где-то в первых числах июня. Верно?
— Да, в первых числах, сенатор.
— Очень хорошо. На днях я собираюсь на прием к президенту. Он всегда желал завоевать себе репутацию большого любителя живой природы, а я не встречал еще ни одного человека, который сделал бы больше для сохранения окружающей среды, чем делаете вы, Кэйт.
— Я польщена, сенатор.
— Посещение президентской семьи не плохая реклама, не так ли?
— Это просто невероятно. Благодаря Мимс Полинг о нас уже заговорили на телевидении. Последняя передача была в «Вечерних новостях», следующая намечается в «Лайфстайле». Но посещение президентской семьи… Это же протекция правительства! Вы считаете, такое возможно?