– Все идет своим чередом, – ответила Анника Карлссон. – И я почти на сто процентов уверена, что Фредрик Окаре и Гарсия Гомез в курсе, как все обстоит с этим делом. Пусть у Гарсия Гомеза и есть так называемое алиби.

– Тем лучше вытащить на свет божий что-то более существенное для предъявления ему, – сказал Бекстрём, у которого уже возникло страстное желание свалить отсюда. Он мечтал скорее переключиться на обычный пятничный график, подкрепиться от души, попасть в объятия Мадам Пятницы и хорошо вздремнуть, прежде чем придет время поужинать с Гегуррой. Мечтал о достойном завершении недели, заполненной тяжелой полицейской работой.

«Хочется скорее оказаться в лучшем мире», – подумал он.

– Что мы делаем в выходные? – спросила Утка Карлссон.

– О чем это ты? – сказал Бекстрём. – Сам я собирался работать.

«Получила?» – подумал он.

– О нашей встрече.

– В следующий раз мы соберемся в понедельник, – объявил Бекстрём. – Если случится что-то, мы ведь можем созвониться и пересмотреть наши планы.

– В понедельник в девять? – предложила Анника. – Что ты думаешь об этом?

– Конечно. – Бекстрём пожал плечами. – Я не собираюсь мешать вам, если у вас есть желание вставать среди ночи. Однако я хочу, чтобы с одним делом вы разобрались сразу же. Речь идет о свидетеле, нашем таксисте. Притащите его сюда, снова покажите все фотографии и позаботьтесь, чтобы он наконец показал на Гарсия Гомеза.

– И с чего, по-твоему, он вдруг сделает это? – спросила Анника Карлссон. – Мы ведь уже разговаривали с ним четыре раза.

– Помогите ему передумать. Пожалуй, это будет не так трудно, памятуя о фотороботе, который он нам оставил. Понятно ведь, что он видел Гарсия Гомеза. Просто не осмеливается показать на него. Вот где собака зарыта.

– Я могу еще чем-то помочь? – спросила Лиза Ламм.

– Позвони судмедэксперту и поинтересуйся, чем он занимается, – сказал Бекстрём.

– Я уже сделала это, – ответила Лиза. – Он и его коллега по-прежнему корпят над тем же вопросом. Хотя его предварительное заключение остается неименным, пока по крайней мере. Эрикссон умер в результате воздействия другого лица и вследствие ударов, нанесенных ему тупым предметом по голове и шее. Поскольку у покойного хватает самых разных повреждений и среди них есть возникшие через несколько часов после смерти, нашему эскулапу потребовалось мнение его коллеги. Так все обстоит вкратце, и он обещает дать окончательное заключение после выходных. Пока никаких новостей по данному обстоятельству.

– Тогда так, – сказал Бекстрём и обвел взглядом собравшихся. – Чего вы ждете? Вперед и за работу.

«Вот ленивые, тупые дьяволы», – подумал он.

В то время как Бекстрём проводил встречу своей розыскной группы, Дан Андерссон сидел, погруженный в собственные дела. И прежде всего, он уменьшил слишком многословный документ Йенни Андерссон всего до половины страницы, оставив в нем лишь самое главное. А потом с задумчивой миной сравнивал присланный из полиции Сольны фоторобот их возможного преступника с фотографиями, сделанными коллегой Ковач. И пусть сам он настороженно относился к словесным портретам, все равно отметил для себя явное сходство, а затем позвонил коллеге Ковач на мобильный и спросил, нет ли у нее возможности заглянуть к нему. Желательно сразу же.

– Я нахожусь на пути в наше здание. Мне и коллеге надо поменять машину, поэтому я могу быть у тебя через полчаса, – сказала Ковач.

В ожидании своей сотрудницы он позвонил Йенни Рогерссон и поинтересовался, нет ли у них каких-либо новостей после последней встречи розыскной группы.