«Что значит – помочь друг другу?» – подумал он, как только закончил разговор. Каким образом Гегурра мог помочь ему?

В отличие от Бекстрёма Дан Андерссон провел Национальный день Швеции в своем офисе в штаб-квартире СЭПО в большом здании полиции на Кунгсхольмене. Он сидел там с раннего утра и постоянно контролировал ситуацию с тридцатью объектами защиты, за которые нес ответственность в этот день, и в самом верху в его списке, как обычно, стояли король, королева, кронпринцесса и еще четверо членов королевской семьи.

Как часто случалось ранее, он, похоже, беспокоился напрасно. По мере того как время катилось к вечеру, он мог вычеркивать одну позицию в своем перечне за другой, а с королевской четой все обстояло столь хорошо, что он уже в два часа дня сделал это. Тогда они покинули праздничные мероприятия в музее Скансен и отправились на прием в Стокгольмский дворец, где особенно нечего было опасаться.

Около пяти пополудни, по большому счету, все закончилось. Ничего неординарного не произошло, и сам он решил поехать домой, потренироваться немного, посидеть в баньке и закончить день ужином со своей супругой. Но его мечтам не суждено было сбыться. Взамен ему пришлось остаться на работе еще на пару часов из-за ответа, который он получил из разведотдела по поводу информации Йенни Рогерссон о бароне Хансе Ульрике фон Комере, избитом неизвестным преступником на парковочной площадке перед дворцом Дроттнингхольм семнадцать дней назад.

«Черт знает что», – подумал Дан Андерссон и отправил послание своему главному боссу Лизе Маттей, попросив о встрече с ней уже на следующий день.

Он получил ответ от нее на мобильный через пять минут, когда вошел в лифт, чтобы спуститься в гараж, сесть в автомобиль и поехать к себе домой на один из островов озера Меларен.

«14.00. ЛМ», а больше ничего и не требовалось от нее, подумал Дан Андерссон, подтверждая, что принял сообщение. Особенно, если речь шла о Лизе Маттей, которая постоянно присутствовала на работе, совершенно независимо от того, где находилась.

Прежде чем они расстались поздно вечером в среду, Омар проводил Ару до дома, где тот жил, на прощание обнял его и посоветовал сидеть тихо. Он также дал Аре номер мобильного телефона, по которому тот мог позвонить, если что-нибудь случится. И кроме того, предложил встретиться уже на следующее утро и обещал к тому времени разобраться с кое-какими проблемами своего старого друга.

– Я заскочу к тебе около восьми, и мы позавтракаем вместе. Что ты думаешь об этом? – спросил Омар.

– Никаких проблем, – ответил Ара. – Я свободен завтра, буду только рад.

Прежде чем заснуть, Ара посидел немного со своим телефоном и прослушал новые сообщения, появившиеся ранее вечером. Всего их оказалось три, все оставил знакомый газетный репортер, и с каждым разом его голос звучал все мрачнее и мрачнее.

Первая попытка была предпринята около одиннадцати вечера. Он хотел, чтобы Ара перезвонил ему сразу же, поскольку «возникли проблемы по причине их прежнего разговора», и чем скорее удастся разрешить их, тем лучше будет как для него самого, так и для Ары.

И когда он наговаривал свое первое сообщение, похоже, скорее был подавлен, чем зол, но полчаса спустя, при следующем звонке, его голос звучал по-настоящему кисло, и вдобавок, судя по всему, журналист успел хорошо принять на грудь. Точно как все другие шведы, усиливавшие свои эмоции за счет алкоголя, и совершенно независимо от того, шла ли речь о радости, печали или злобе. Получилась какая-то «ерунда» с данными, которые Ара дал ему, и так как за это были заплачены немалые бабки, требовалось переговорить сразу же, и сам он будет находиться на связи всю ночь.

Третье сообщение появилось сразу после полуночи, и его содержание было ясным и понятным.

– О’кей, Ара. Я не знаю, чем ты, черт возьми, занимаешься, но если попытался надуть меня и газету, то должен уяснить следующее. О каких-либо еще деньгах с нашей стороны можешь забыть. Не надейся на них, парень. Это сегодня уже история. И если у тебя нет дьявольски хорошего объяснения, то я хочу назад те двадцать пять штук, которые ты уже получил. Иначе тебе мало не покажется, имей в виду. Поэтому ради себя самого, Ара, позвони мне, как только услышишь это сообщение.

«Что значит – попытался надуть газету?» – подумал Ара и на всякий случай снова выключил свой телефон. Он несколько часов лежал без сна, прежде чем заснул. Ворочался и прислушивался к каждому шороху на лестнице и в прихожей своей квартиры. Морфей наконец заключил его в свои объятия, но ему стали сниться кошмары, и среди ночи он проснулся и вскочил с кровати весь в поту, поскольку ему показалось, что кто-то пытается вскрыть его замки. Тогда он тихонько прокрался на кухню, вооружился самым большим кухонным ножом, какой смог найти, и, пробравшись на цыпочках к входной двери, заглянул в глазок.

На лестнице было пусто и тихо. Все равно он на всякий случай простоял так несколько минут, слушал и смотрел наружу, а прежде чем пойти и лечь, еще раз проверил оба запора и предохранительную цепочку. Хотя у него имелись номера мобильных телефонов полиции и его школьного друга, которому он мог позвонить в случае малейшего беспокойства.

«Черт, парень, тебе пора завязывать с паранойей», – подумал Ара, и все его мысли были направлены только на собственную персону, когда он заснул.

Сразу после восьми появился Омар. Судя по его виду, он находился в прекрасном настроении и принес с собой завтрак и полдюжины фотографий, которые сразу разложил на кухонном столе.

– Взгляни на этих ребят, – сказал Омар и улыбнулся. – Ты узнаешь кого-нибудь из них?