В гостиной было большое окно, смотревшее на Ист-Ривер. Мэрион встала перед ним, одною рукой касаясь толстой ткани портьеры. Спустя немного времени за спиной у неё послышались шаги вошедшего в комнату отца.

– Мэрион, поверь мне. Единственное, чего я хочу, это видеть тебя счастливой, – начал он, не без труда подбирая слова. – Признаю, я не всегда так… беспокоился об этом, но разве я… не стал относиться к тебе по-другому с тех пор, как Дороти и Эллен…

– Я знаю, – согласилась она неохотно. Она перебирала пальцами складку портьеры. – Но мне практически двадцать пять – я взрослая женщина. Ты не должен обходиться со мной, как…

– Я просто хочу уберечь тебя от поспешных решений, Мэрион.

– В этом нет никакой необходимости, – возразила она тихонько.

– Это всё, чего я хочу.

Мэрион продолжала внимательно смотреть в окно.

– Почему ты его не любишь? – спросила она.

– Это не так. Он… не знаю, я…

– Ты боишься, что я уйду от тебя? – медленно произнесла она, как будто её удивляла сама мысль об этом.

– Ты и так уже ушла от меня, разве не так? У тебя своя квартира.

Она повернулась лицом к отцу, стоявшему возле стены.

– Знаешь, на самом деле тебе стоило бы поблагодарить Бада, – сказала она. – Я хочу кое-что тебе рассказать. Я не хотела приводить его сюда на обед. Предложив ему это, я сразу же об этом пожалела. Но он настоял. «Он твой отец, – сказал он. – Подумай о его чувствах». Видишь, для Бада важны семейные узы, даже если для меня это не так. Так что тебе следовало бы поблагодарить его, а не проявлять антагонизм. Потому как, чтобы он ни делал, это сближает нас. – Она снова отвернулась к окну.

– Хорошо, – сдался Кингшип. – Наверно, он замечательный парень. Я просто хотел удостовериться, что ты не совершаешь ошибку.

– Что ты имеешь в виду? – она снова к нему повернулась, в этот раз медленнее, напрягшись всем телом.

– Я просто не хочу, чтоб ты наделала ошибок, вот и всё, – неуверенно ответил Кингшип.

– Тебе что-нибудь ещё интересно о нём узнать? – потребовала Мэрион. – Наводишь справки через третьих лиц? Кому-то поручил проверить его?

– Нет!

– Как ты проверял Эллен?

– Тогда Эллен было семнадцать! И я оказался прав, разве не так? Разве в том парне было что-нибудь стоящее?