Кто это сказал? Голос неузнаваем. К чёрту.

А стоит взгляду различить знакомый почерк в луче света — в голове вдруг становится тихо. Так мертвецки тихо. И Малфой бы поверил, что мёртв, если бы не судорожно сокращающееся сердце.

“Мой милый Драко!”.

И без того тёмный мир тухнет.

Он стоит, закрыв глаза. Зажмурившись. Задыхаясь. Чувствуя, как начинает трястись глотка. Как что-то гигантское рвётся наружу. Почти искрит, продираясь вверх по горлу.

Мать называла его так.

Только мать.

Никому больше не было позволено… никто не имел права. Даже эта женщина, что по иронии судьбы звалась вдовой Малфой.

Никто. Не мог.

Драко заставил себя поднять веки. Руки тряслись — луч Люмоса прыгал по бумаге. Брошенный конверт отнесло в одно из окон непрекращающимся ветром.

Взгляд заскользил по строкам.

Пропуская буквы. Впитывая. Останавливаясь. Сначала неуверенно, потом смелее. Быстрее. Закусывая губу.

Дико читать это. Так дико.

“...это случилось, милый. Я вспомнила часть нашей прошлой жизни. В этом мне помог тот самый Логан, о котором я писала…”

Дальше.

Пропуская ненужные слова. Скажи, что это неправда.

Скажи мне.

“...к сожалению. Мне больно говорить это. Но я должна была. Ради нашей безопасности. Ради твоей безопасности, сынок. Я виновата, я так виновата, но я не могла иначе. В этот раз всё будет по-другому, обещаю. Ты не будешь иметь к этому никакого отношения…”

К чему — этому?! Что ты можешь обещать мне?!

Нет.