И чертовски не был к этому готов.
Драко ничего не ответил. Она не ждала ответа. Шаги. Снова шаги.
Закрыл глаза, выдыхая. Чувствуя дрожь по спине.
Не нужно. Прекрати мучить меня, отец.
Портрет Рвотной дамы, показавшийся в конце коридора, вызвал в молодом человеке волну отвращения. Страха. Сейчас он ляжет в свою постель, уставится в потолок. И будет ждать.
Ждать в постели — это так страшно.
Ему казалось сейчас, что это невыносимо страшно. Непередаваемо страшно. Лучше остановиться прямо сейчас и стоять на этом самом месте. Ждать здесь, в темноте. Гнить изнутри в этом… отвратительном ожидании.
Малфой не мог сейчас идти туда. В этот слишком-уют гостиной. В это тепло нагретого воздуха.
Если он войдёт, он тут же сдохнет. Эта атмосфера убьёт его.
Он слишком разорван для целостности их с Грейнджер гостиной.
Шаг. Шаг.
Ждешь? Жди.
Такой трус.
Слюнтяй.
Баба.
Остановились. Голоса на мгновение заткнулись. Драко поднял глаза, чувствуя, какие они сухие. Под веками печёт. Будто песка насыпали. Рвотная дама широко улыбается. Грациозно кланяется с поверхности портрета.
Сдохни вместе со своим мерзким платьем, сука.
— Фениксус, — голос Грейнджер неизменно тихий.
Непроизвольно прислушивается к интонации. Беспомощность.