Ан был чуть выше меня. Среднего телосложения, среднего роста, вовсе не крупный физически. Подняв голову, я видела за ним мать. Если она протянет руку, сможет меня схватить, поэтому совершенно бессознательно я ухватила своего спасителя за одежду.

– Это я посоветовал ей узнать в местной администрации и в больнице, где могут принять вашего супруга. Врачи и медработники оказались очень любезны.

Мы с Аном несколько дней подряд обходили разные места, консультируясь по поводу отчима. Врачи в его больнице гораздо больше матери беспокоились обо мне, когда я исчезла, и администратор по уходу за больными внимательно меня выслушал.

– Это материалы по учреждениям, которые смогут вас принять, а это – по уходу на дому, который понадобится в первое время. А дальше поступайте как хотите.

Ан протянул моей матери бумажный пакет с материалами, но та отшвырнула его. Брошюрки разлетелись по прихожей. Мама, видимо, не могла больше сдерживаться и повысила голос:

– Что вы такое болтаете? Кико просто должна ухаживать за отцом, как и раньше! Вы вообще кто такой?! Кико, попроси гостя уйти!

– Я же сказал: я пришел спасти Кико. Пришел, чтобы забрать ее из этого дома. Ну, Кинако, – обернулся Ан ко мне, – собирай вещи. Только то, что поместится в машину.

Я еле сдерживала непроизвольную дрожь и, стоя перед матерью, думала: что же я наделала? Теперь она меня ни за что не простит, схватит, утащит и опять запрет в туалете… Она стояла по другую сторону от Ана и была готова наброситься на меня с кулаками.

Только я собиралась извиниться перед моим спасителем и сказать, чтобы он уходил, как мать неожиданно заорала:

– Кико – моя дочь! Как это я ее отпущу?!

Моя… дочь?! Дрожь на миг прекратилась, и я взглянула на маму. Ан слегка улыбнулся.

– Вы ведь говорили «лучше бы она умерла».

Мать поперхнулась и взглянула на Ана.

– Вы говорили, лучше бы она заболела и умерла. Вы не могли бы перестать называть ее своей дочерью теми же губами, которыми это сказали? – в его голосе я впервые услышала раздражение. – У нее настолько изношено сердце, что кардиолог советует ей пройти обследование. Вы довели ее до этого, а теперь смеете называть себя ее матерью?!

– А тебе-то что за дело?! Кико, я тогда была просто потрясена. Мы знаем, как ты нас выручаешь, и папа то же самое говорил. А еще…

– Так, закрой уже свой болтливый рот, тетка! – бросил Ан, и я вытаращила глаза. – Если ты действительно считаешь ее своей дочерью, отпусти ее.

Мать покраснела от злости, и тут раздался высокий голос:

– Да ладно, мам, пусть делает как хочет.

Из глубины квартиры не спеша вышел Масаки. В руке у него была игровая консоль, он ухмылялся.

– Поместить папу куда-нибудь – отличная идея. Я лично всеми руками за. – Улыбающийся Масаки был так похож на отчима. – В доме постоянно пахнет дерьмом, папа воет, как зверь, мне стыдно, я даже друзей не могу позвать. Сестрица тоже не так уж красива, чтоб ее людям показывать. Пусть оба уходят – нам лучше будет.