Глава 9

Тем же вечером, исполняя данное себе обещание, я затащила в палатку Теней и потребовала разъяснить мне некоторые вещи касательно их прошлого, про которое король понял, едва их увидел, а я так до сих пор и не догадалась.

Правда, разговор вышел недолгий и не слишком плодотворный, потому что даже Ас не помнил (и не хотел вспоминать!), кем был раньше. Только и знал, что скарон (ну, это любой дурак понять может), знал, что когда-то принадлежал Алому (судя по амулету) Клану. Знал, что всего их четыре, как и четыре основных школы боя, а также то, что эары намеренно отобрали себе кандидатов в охранники из различных Кланов: Алого (он же — Рубин), Лазурного или его еще называли Сапфиром, Изумрудного и Адаманта. Кланы были древними. Представители их владели не только особыми видами боевых техник, держащихся в строгом секрете, но и, как правильно сказал Его Величество, магией. Однако не все. Только избранные. Из которых время от времени на Совете Кланов скароны выбирали себе Владык. Тоже — четырех. Что в моем понимании представлялось как полный бред, а для Теней было само собой разумеющимся.

Впрочем, оставим их традиции в покое.

Что меня не слишком удивило, так это то, что каждый Клан имел свои собственные цвета — от цвета доспехов до цвета, пардон, чуть ли не унитаза, не говоря уж о знаменах, гербах, ленточках на рукавах и вообще. В общем, так принято. Так они жили испокон веков. И, судя по всему, не собирались ничего менять. От цветов Кланов у моих братьев после превращения у Теней остались только жалкие обрывки в виде крохотных разноцветных искорок в глазах. Да еще смутные сомнения в том, что они вполне могли быть в прошлой жизни магами. Однако когда я, резко обрадовавшись, уже начала мечтать о том, что среди Фантомов появятся еще четыре чародея, меня тут же спустили с небес на землю, заявив, что это, во-первых, еще неизвестно (по одним глазам много, что ли, скажешь?), а во-вторых, любое обращение к магии будет сжирать их невеликие резервы в десять раз быстрее. Не говоря уж том, что если какие навыки у них в той жизни и были по отношению к заклятиям, то теперь от них не осталось даже воспоминаний.

Иными словами, шиш мне, а не четыре дополнительных мага.

Вспомнив о проклятых резервах, я резко погрустнела: да, иногда я готова забыть о том, что их жизни небесконечны. Правда, Печати и убитые Твари подарили им почти двадцать лет безбедного существования, но все равно — это слишком мало. И все равно делало их зависимыми и от меня; и от моих Знаков, позволяющих им чувствовать себя настоящими; и от, как ни противно, Тварей. И заставляло постоянно рыскать в поисках нежити, чтобы как можно дальше оттянуть неприятный момент возращения в состояние призраков.

Еще парни помнили, что, помимо основных, существовали в их народе и промежуточные Кланы. Или Младшие. Немного. Порядка десяти, также различающихся по цвету одеж и знаковых лент, обязательных для каждого воина-скарона. Однако магов среди этих Кланов не было. Почему-то. Но по этой же причине ни один из промежуточных Кланов не мог занимать доминирующую позицию в Скарон-Оле или же подняться выше строго определенного, тщательно регламентированного ранга.

Вообще, насколько я поняла, это была весьма странная система: полностью военизированная, построенная на жесточайшей иерархии, абсолютно закрытая и совершенно недоступная для чужаков. Чужаки для скаронов были людьми второго сорта. Не-воинами. И не-своими. Их не принимали даже в промежуточные Кланы. Их не уважали. Их не брали в расчет. И их не считали нормальными. Для скарона имело значение одно: место в системе. И чем выше оно у тебя было, тем большей властью ты обладал. Причем, власть старших над младшими у них являлась абсолютной. Вплоть до того, что офицер мог при встрече на улице убить простого солдата за недостаточно четко отданную честь. Они были помешаны на войне. Помешаны на оружии. Совершенно сумасшедшие.

Более того, их Владыки, которых тоже всегда было четверо и которые избирались из числа сильнейших (как в воинском, так и в магическом плане) претендентов, были на территории Скарон-Ола почти что богами. Им подчинялось все. Абсолютно все. Этакая тирания в кубе, которую никто, как ни странно, не воспринимал, как нечто неправильное. Напротив, чем жестче были правители, тем больше ими гордились эти странные люди. Чем туже закручены гайки, тем они считали, что лучше. Война стала там настоящим культом. Оружие служило своеобразным молебном. А хорошие доспехи считались чем-то вроде монашьей рясы у истово верующих, беззаветно преданных фанатиков.

Короче, кошмар.

Жуть.

Дикость и варварство.