— Да! Выслать их отсюда куда-нибудь в другое место и сделать вид, что ничего не было, и мы их не знаем. Вон, граф Алхор охотно обучает всяких грязных магов. Пусть вот с ними и возится.

На лицах мастера и младшего графа появилось легкое недоумение и замешательство. Я и сам был неприятно удивлен. Уж не такого решения точно мы ожидали. Видимо, старик совсем из ума выжил. И, по всей видимости, все присутствующие здесь это понимали.

— Я готов оплатить часть расходов из собственного жалования, — внезапно заявил мастер Эрион.

— А я могу предоставить некро-мастеру дом в Файгосе и взять на себя расходы за проживание, — подхватил глава Гудраст, покосился на Эл и многозначительно ей кивнул.

Понятное дело, что ни мастер Эрион, ни глава Гудраст делают это не из великой щедрости. Все расходы в будущем мне предстоит вернуть. И пока я буду их возвращать, эти двое наверняка надеются меня безбожно эксплуатировать. Не знаю, как мастер, может, он и вправду так печется о благополучии графства, а вот глава Гудраст наверняка завалит меня поручениями по части магии. И там, где я мог бы за это получать достойную оплату за такую работу, я буду обязан это делать практически бесплатно.

Что ж, ждет их большое разочарование. Я не собираюсь ходить у них в вечных должниках.

— Видишь, как все удачно разрешается, — вкрадчиво произнес младший граф. — Нам останется оплатить лишь половину, сто диксов в год, а взамен у графства появится собственный некромант.

Иган Скаргард недовольно поджал губы, в сомнениях покачал головой и наконец вынес решение:

— Хорошо! Так тому и быть! — на выдохе воскликнул он. — Казна возьмет на себя половину расходов, а мальчик подтвердит магическую печать на долговой бумаге и присягнет нам.

Затем старик Скаргард нахмурился, видимо, такое расточительное решение этому скупердяю далось не просто.

— Вы же обсудите с ним свои условия обязательств, — растягивая каждое слово, продолжил граф: — Пусть писарь подготовит бумаги, а вы, мастер Эрион, приготовьте магические печати. Решим это дело сразу и напишем письмо главному магистру Аргаза с просьбой прислать нам некро-мастера.

Дальше я принес присягу роду Скаргардов.

Это была не магическая присяга, которую я бы не смог нарушить даже под страхом смерти, такую приносят лишь императору и империи при поступлении на службу. И то, опытные магии наверняка умеют ее ломать. Иначе бы Зейн Ворлиар не смог бы свергнуть Девангеров. Эта же была самая обычная присяга, которая по сути меня ничем не обязывала — все исключительно упиралось в мою честность.

А вот магическую печать на договорных документах я нарушить не мог. Такие печати существовали нескольких видов, в основном их делали ведьмы. Подчиняющая печать — редкая и сложная в создании, она исключала любую возможность нарушить договор, то есть, даже помыслить человек не мог об обмане. Еще существовали печати порчи, если договор нарушался, у человека начинало ломаться все, что ему принадлежит: умирала скотина, ломалась мебель, а любая еда, которой бы он не касался, тут же портилась. И самая распространённая, которую мне и поставили: проклятая печать — в случае невыполнения обязательств или попытке обойти договор активизировалось проклятие. Это могла быть какая-нибудь тяжёлая лихорадка, расстройство желудка или непрекращающаяся дикая головная боль. Ломалась такая печать только в случае моей смерти, а вот если умрет мастер Эрион, или глава Гудраст, я все равно буду обязан выплачивать долг их семьям.

Теперь, после завершения обучения, я должен буду вернуть деньги или отработать их. По моим подсчетам за три года сумма составит почти тысячу диксов, а может и больше. Это довольно немалые деньги. Эл в пекарне пришлось бы работать полжизни, чтобы накопить такую сумму.

В общем, после того как меня буквально поработили этими договорами, мы вернулись в Файгос.

Теперь только оставалось ждать, когда прибудет некро-мастер и я наконец приступлю к обучению.

Через три дня почтовый голубь принес нам письмо от мастера Эриона с сообщением, что мне нашли мастера некромантии и он в скором времени прибудет в город. Ни об имени, ни о звании моего учителя в письме сказано не было.

За эти дни по городу поползли слухи о моей грани. Дремучий народ Файгоса боялся всего, что выходило за рамки их понимания. Люди начали выдумывать всякие небылицы обо мне. Что, мол, я по ночам хожу на городское кладбище и оживляю трупы. Некоторые даже заверяли, что выдели несколько мертвяков в лесу.

Теперь наш дом обходили стороной, а Эл, которая занялась поиском новой работы, отказывали буквально везде. Некоторые и вовсе, видя ее, тут же захлопывали двери. Спасал наше положение только глава Гудраст, пытаясь вразумить глупый народ и прекратить это мракобесие.