Марк, который никогда в жизни не шел к чужим, тут, словно увидел старого знакомого, быстро выбрался из машины на зов. Андрей хотел рвануться вперед. Забрать сына у этого… Отшельника… Но, лишь неподвижно наблюдал, как две фигуры, маленькая и большая, медленно уходят в сторону леса.

Описать чувства Андрея в этот момент просто невозможно. Желание догнать сына. Не того подростка, которого он на краткий миг увидел в проулке, а настоящего. Пятилетнего мальчишку… И не мог. Раздрай в душе. Непонимание. В этом эмоциональном шторме, он упустил даже то, что след на снегу, когда он гнался за сыном, был один.

Пустая машина… Мертвая жена и забытая на сиденье курточка Марка… Застывшая картина. Ни повернуть голову, ни закрыть глаза, чтобы не видеть всего этого. И только сейчас, Андрей замечает самого себя, сидящего на водительском сиденье. Подушка безопасности уже сдулась, а тело безвольно обвисло на ремне безопасности. Но не это привлекает внимание, а торчащий в глазу длинный осколок стекла…

— Ну, теперь поговорим? Или продолжишь строить из себя Рэмбо? — Андрей, ошарашенно озираясь вокруг, пытался понять, что происходит.

Только что он был там, у разбитой машины, лицезря собственный труп, и уже обратно в комнате целительницы. Даже для его бронированной и устойчивой психики, это было слишком… Как-то разом, желание сопротивляться испарилось. Он мертв… И в то же время, он тут, жив. Какой Рэмбо, у Андрея сейчас состояние, будто его пыльным мешком по голове из-за угла ударили. Растерянность.

— Отпусти, удушишь, на хрен. — Из замешательства его выводит окрик отшельника.

Мотнув головой, Андрей озирается еще раз вокруг. Мысли понемногу устаканиваются. Черт, а целительница то уже хрипеть начала. Пока он тут рефлексирует, тело автоматически сжимает захват, перекрывая доступ воздуха в легкие старушки.

Все ж, кто бы что о нем не говорил, Андрей не был зверем. И целительница не сделала ему ничего такого, за что ее стоило бы убить. Локоть разжался, старушка теряя равновесие, начала падать, и Андрею пришлось ее ловить, усаживая на ближайший стул.

— Идем, садись. Чайку попьем. — Отшельник, увидев, что Андрей вроде не собирается больше бросаться ни на кого, подошел к столу и принялся по-хозяйски наполнять чаем стаканы, беззаботно положив перехваченный в полете нож на край.

— Что это было? Гипноз? — Андрей понемногу восстанавливал душевное равновесие, хотя это и было весьма сложно.

— Ты же знаешь, что нет. — Как ни старайся, а разглядеть лицо гостя не получается. — И, кстати, на заметку — таких, как Тая, железом не убьешь. Она не нечисть, как ты думаешь. Вполне себе приличная бабуля, да Яга? — Это он уже пришедшей в себя целительнице. — Не надо ее убивать, в общем. Итак, мало осталось.

— И все же, что это сейчас было? — Андрей скосил взгляд на нож, но тянуться к нему не стал. В принципе, у него имелось и другое оружие при себе.

— Воспоминания.

— Чьи?

— Твои. Точнее, твоей души, вьющейся вокруг тела.

— Так я что и правда был мертв?

— Ну, можно сказать и так. — Прихлебывая чай, пожимает плечами отшельник.

— А…

— Прости, но только тебя получилось вернуть. — Голос отшельника слегка дрогнул. Едва заметно, но все же.

— Понятно. — Андрей нахмурившись, поджал губы. — Что дальше?