К нему тут же подлетел Джеймс. Курт сглотнул. В спорте нужна реакция, и у Джеймса она была.

Бац!

Или ее не было. Курт ошарашено смотрел, как, словно в замедленной съемке, голова Джеймса откидывается назад, а нога Ри приземляется снова на пол. Нога? Ударил ногой? Ничего себе растяжка!

Моретти с грохотом рухнул на пол под всеобщий испуганный вздох. Мальчишка же, облокотившись на стену, тут же картинно сполз на пол.

— Он обещал мне мой конец! — Ри поднял руки к небу. — Качок меня облапошил! Как потенциальный потребитель, чувствую себя ущемленным!

Эни в руках Курта, с азартом наблюдавшая, как любви всей ее жизни наподдала новая любовь всей ее жизни, пошевелилась и восхищенно пробормотала:

— Он обалденный!

«Он псих, — в свою очередь подумал Курт. — Я был прав насчет его нездоровой любви к дракам. Да он просто наслаждается этим!»

Сзади к коленопреклоненному Ри начал подбираться Хольстен. Поражение капитана расстроило его, но не настолько, чтобы не приступить к мести немедленно. Высоких речей он не толкал — по натуре был слишком молчаливым. На Ри он бросился молча и с жутковатой целеустремленностью.

— Сзади! — завопила Эни, снова оглушая Курта и стоящих вблизи учеников. Но к тому времени мальчишка уже сам успел отреагировать. Оставаясь на коленях, он оттолкнулся руками от пола и, пригнувшись, спиной вперед проехал сквозь расставленные в стойке ноги Хольстена, как сквозь арку. Ткань брюк Ри позволила прекрасно скользить по гладкому полу. Очутившись за спиной парня — теперь уже мальчишка был лицом к нему — он стремительно вскочил на ноги. Хольстен по-звериному рыкнул и стал разворачиваться, с диким видом ища жертву. Дождавшись окончания поворота, мальчишка шагнул ближе.

— Я тебя сейчас одну хохму расскажу! Гольф очень любят англичане, — сообщил Ри и, отклонившись, с размаху заехал Хольстену между ног. — Шары в пятую лузу!!!

Все в ужасе смолкли. Хольстен рухнул как подкошенный. Он не издал ни единого звука, но на полу свернулся в три погибели и замер. А мальчишка, прислонившись к стене и положив подбородок на кулачки, приветливо заулыбался:

— Мужики, а давайте жить в любви и согласии!

Курт почувствовал, что его челюсть невольно поползла вниз. Простите, но призывать к миру тех, кому только что от души навалял, это как-то чересчур.

— У меня дежавю, — сообщила Эни, жадно разглядывая последствия драки.

У Курта дежавю не было, зато душой завладело смятение. Взирая на поверженных Джеймса и Хольстена, он испытывал злобное удовлетворение, восприняв это как своеобразную месть за унижения Бена и за себя самого. С другой стороны, как президент Ученического Совета, в компетенцию которого входило поддерживать маломальский порядок в рядах учеников, он должен был пресечь эти разборки на корню. В конце концов, он решил, раз уж допустил подобное, то хотя бы сделает вид, что не поощряет проделки этого мальчишки.

— Расступитесь, — приказал Курт, решительно проталкиваясь к открытому пространству в центре круга. Эни следовала за ним по пятам.

Заметив Курта, Ри отвесил ему фамильярный поклон и сообщил:

— Барон, тут надо срочно вывезти мусор.

Неожиданно между ребятами и Ри вырос разъяренный Джеймс. Курт напряженно замер. Когда это Моретти успел прийти в себя? Хотя чему удивляться: в отличие от Хольстена, он еще легко отделался.