Сытин строго взглянул на меня.

— Извини, но жизнью князя Всеволода и княжича Михаила я рисковать не могу. Даже ради Глашки.

Значит, не догадался! Ну, и отлично! Главное — дальше не спалиться. Сытин понудит-понудит, да и отпустит.

— И что ты предлагаешь, Михалыч? — хмуро спросил я, не отводя глаз. — Как спасти Глашку?

Сытин тяжело вздохнул.

— Да если бы я знал! Нигде, ни единого слова! Как поймать кощея — пожалуйста! Как убить — тоже не секрет. А вот как из человека его изгнать — ни единого слова! Во всех книгах одно: человек впускает в себя кощея добровольно и погибает вместе с ним. Туда ему и дорога!

Сытин снова щёлкнул пальцами, и я почувствовал, как отпустило ноги.

— В хреновую ситуацию мы попали, Немой! Никогда тебе не врал, и сейчас говорю честно. Я не знаю, как спасти Глашку!

Сытин ухватил меня под руку и поволок в сторону темницы.

Он тоже к Никите Ильичу собрался, что ли?

— Будем ловить кощея на золото, Немой! Помнишь, кому принадлежал золотой рудник в Лопухинке? Ну, пока ты туда не заявился?

— Помню.

— Думаю, надо сделать там засаду.

— И кого ты туда отправишь? — поинтересовался я.

— Сам поеду, — вздохнул Сытин. — Божена с волхвами подключу. Не может быть, чтобы они не помогли. Если кощей будет возле золота отираться — мы его в облаву возьмём. Может быть, получится молитвой его сил лишить. Может, даже изгнать получится!

Сытин втащил меня на крыльцо темницы и постучал в железную дверь.

— Вот только тебя, Немой, я с собой не возьму. Не обижайся! Ты пока вот здесь посидишь, у Никиты Ильича. Не могу я допустить, чтобы ты мне охоту испортил.

С этими словами Сытин насильно впихнул меня в приоткрывшуюся дверь.

Охереть!