– Она с кем-нибудь встречалась?
– Не знаю…
Есеня смотрит на родителей – одного, другого. Кивает на телевизор.
– Зато в геополитике разбираетесь, да?
Она встает, забирая тонкое дело пропавшей девушки. Проходит и выключает телевизор. Развернувшись, Есеня уходит.
Меглин, ежась, смотрит на выложенные фото – найденные руки, и уже пять девушек одного типажа. Есеня рядом. Но смотрит перед собой потерянным взглядом. Поворачивается к Меглину.
– Хорошо. А если сообщить про него? Все написать. Про струны. Про задушенных, про Володю, про все?
– Напиши. И про этих напиши. Надо написать! И тогда все устроится! Все будет хорошо! Только писать надо без ошибок. С ошибками не примут. Кому ты писать собралась?.. Всесоюзному старосте Калинину? Так он не за нас, он сам из этих! Некому писать… К секретарям все попадет, а секретари кто? Ли-кви-да-то-ры! Они все его секретари… Секретари секретарей…
Мальчик внимательно изучает снимки.
– Тихо вы!.. Оба!.. Я тут один работать пытаюсь?.. Что видите?..
Меглин берет снимки в руки. Есеня, с трудом успокоившись, поворачивается к фото.
– …Типаж понятен. Район, где пропадали, – Северо-Запад. Возможно, нашли не всех… Судя по архиву, каждый месяц пропадало не меньше двух девушек, одного типажа. Брюнетки. Молодые. Стройные. Это все. Что он с ними делал, какой у него ритуал…
Мальчик постукивает по фотографии руки – по пальцам, намекая на что-то. Меглин кивает ему – мол, я тоже заметил. Поворачивается к Есене.
– …Это ты все выяснила. А видишь что?
– Да что тут видеть?! У нас, кроме рук, ничего нет!..
Она осекается, потому что кое-что приходит в голову. Быстро окидывает взглядом фотографии найденных рук.
– … Под ногтями ничего. Даже маникюр не испорчен. Сами шли.
– Мужик на машине: девушка, а девушка, вас подвезти…
– Родные ничего не знают. В показаниях одно и то же – вечером не вернулась…
– А кому про случайного мужика скажут? Ни матери. Ни отцу. Ни проезжу молодцу.