– Значит, ты мне должен. Не трогай никого.
Складывает руки на груди. Закрывает глаза.
– Во Владимире разбудишь.
Директор школы, мужчина под шестьдесят, идет по коридору школы. Зуев – за ними.
– Да ну что вы, мы же все решили уже, претензий не имеем, и вообще, я считаю, его по-человечески можно понять…
– Ну, мы тоже хотим понять. Может, вы подробней расскажете?
Директор зачем-то смотрит на Зуева, он кивает, давай, мол.
– Попов Вадим Виталич… Девочка его в нашей школе училась и… умерла. Прямо на уроке физкультуры. Сердце. Никто не виноват, просто… так случается. Наследственность, организм там… Но у него как крышу сорвало… Сейчас сами увидите, мы его уже вызвали, ждет вас. Лучше было бы в моем кабинете поговорить, конечно. Зачем его сюда?
Есеня оглядывает зал – в углу лежат несколько матов, подвешенный к стене, свисает канат. Рядом – мешок из сетки, набитый мячами. У мешка стоит Попов, вяло бьет мячом об пол, – с похмелья, небрит, одежда засаленная, похож на бомжа. Оборачивается на Есеню.
– Ну и что вам надо?
– Вы неоднократно угрожали администрации школы. Собирались взорвать здесь все и убить. Всех. Детей. Учителей. Правильно цитирую? Было дело?
– Ну, если б я взорвал, мы бы здесь не беседовали, правда?
– Вы когда уволились?
– С работы? Месяца два назад. При чем здесь…
– Просто суммирую факты.
– И что вырисовывается?
– Полгода назад здесь погибла ваша дочь. Вы обвинили сотрудников в халатности. Расследование показало – несчастный случай. Но кто-то должен был ответить, да?
Попов смеется. Резко бросает мяч, попадая прямо в сетку. Зуев напряжен, готов ко всему.
– Да… Круто все совпадает. Как, блин, «Лего». Крючочек-петелька. Вы меня спецом сюда, да?.. Где она умерла?.. Чтоб меня, типа, пробило? И я признался – хоба, дело раскрыто, можно уезжать? Думаете, я? Пацана этого убил и тетку?
– Откуда вы знаете про них?