Меглин, голый по пояс, сидел на стуле перед зеркалом, причесывая влажные волосы и расчесывая бороду. Мальчик смотрел на Меглина с надеждой, держа аккуратно зеркало.

– А она ничего. На маму мою похожа. Ты же меня заберешь с собой?

– С чего вдруг? – Меглин смотрит почти сквозь стекло.

Зеркало перед Меглиным резко опустилось.

– Ну, мы друзья. У меня никого, кроме тебя.

Меглин замер в ожидании, когда мальчик поднимет зеркало на место, неловко двигая головой, что можно было принять и за кивок, и за знак сомнения, но мальчик однозначно истолковал в пользу первого и поднял зеркало обратно. В палату вошел санитар и поставил коробку перед Меглиным и мальчиком. В ней лежала куча выстиранной старой одежды.

– Выбирай! – Санитар сказал это почти командным тоном.

– А чьи вещи?

– А что? – Санитар недоуменно поднял бровь.

– Вдруг хозяин против будет.

– Не будет.

Меглин взял из кучи рубашку и свитер. Мальчик порылся в коробке и увидел вещь, понравившуюся ему больше, чем то, что выбрал Меглин.

– Не-не, стой. Это лучше, – указал ему на вещь. Меглин посмотрел с сомнением.

– Женщинам нравятся дерзкие.

Меглин быстро прощупал спортивную куртку по швам – ничего ли не спрятано. Бергич выложил на стол таблетки, пузырьки, ампулы и записал что-то на листке.

– Теперь ты его врач. Таблетки четко по расписанию. Если приступ – сразу инъекцию. По возможности избегай сильных потрясений.

– Этого не обещаю. – Есеня забирает таблетки.

Бергич поднял на нее глаза и сдвинул очки.

– Думаешь, я здесь шутки шучу? Без медикаментов. Начнется боль. Боль выйдет. Через срыв, ярость и агрессию. Ты знаешь, каким он может быть. А теперь у него еще прицел сбился. Отнесись серьезней.

– Мне его на цепи держать?