— Извини, что днем вел себя, как дурак, — на этот раз глаза опустил он. — Пришел к такой девушке с водкой. Это даже неуважение к тебе. Поверь, мне очень за себя стыдно. Поэтому я быстренько смотался в ваш районный центр и привез оттуда бутылку шампанского, французского. Только такой напиток достоин тебя.

— Зачем же… — запнулась девушка. — Я вовсе не потому… Просто я действительно не пью. Вообще. У меня отец пил, как проклятый. И в итоге умер от паленой водки.

— Куда ж твоя мать смотрела? — искренне изумился сосед. — Зачем жила с пьяницей? Судя по тебе, она была видной женщиной. Вполне могла найти себе хорошего, непьющего мужика.

— У меня нет мамы, — в глазах Веры появился холодный металлический блеск. — И не было никогда.

— Как же это? — не понял Слава. — Мать есть у каждого человека. Даже у такого никудышнего, как я.

— Она бросила меня в роддоме, — зло выговорила Вера. — Оставила, как ненужную вещь, и сбежала. Я росла с отцом.

— Опять я в косяках, — сконфузился Слава. — Надавил на больное. Так как на счет шампанского?

— Наливай, — положив, наконец, нож, решительно заявила она.

Резкий хлопок оглушил ее, веселые пузырьки заворожили, а сам напиток показался удивительно вкусным и сладким.

— Сейчас я нарушила слово, которое дала себе двадцать лет назад, — улыбка осветила ее лицо. — Девчонкой я пообещала себе никогда не брать в рот алкоголь. А теперь сижу в кухне в обществе незнакомого мужчины и пью шампанское. Это ужасно! Но еще ужаснее то, что я не испытываю никаких угрызений совести. Мне так хорошо, как не было, наверное, никогда.

— Двадцать лет назад, — сделав большой глоток шампанского из потрескавшейся кружки (бокалов у Веры не оказалось), задумчиво проговорил он. — Непонятно. Ты дала себе этот зарок, как только родилась?

— Что за глупости! — прыснула девушка. — Тогда мне было десять.

— Ты меня еще больше запутала, — искренне изумился Слава. — Неужели, тебе тридцать лет?

— Тридцать один почти! — весело сообщила Вера и впервые за несколько лет засмеялась. — Что — непохоже?

— Я думал, ты девчонка совсем, — Слава тоже засмеялся. — У тебя же ни одной морщинки на лице. И волосы роскошные, явно ни разу не крашеные.

— А я и есть девчонка, — сделала серьезное лицо она. — Маленькая, глупая, ничего в жизни не видевшая девчонка. Мне кажется, я совсем не изменилась за последние двадцать лет. Мне по-прежнему десять. Я такая же беззащитная и незрелая, как тогда. Будто и не было этих долгих лет.

— Давно умер твой отец?

— Двенадцать лет назад, — спокойно сообщила Вера. — На следующий день после моего совершеннолетия. Будто специально ждал, когда я стану взрослой, чтобы оставить меня одну.

— И как ты жила все эти годы?

— Вот так и жила, — пожала она плечами. — Как сейчас. Дядя Коля мне по хозяйству помогал. Пока мог. Сейчас он совсем опустился, без выпивки ни дня не может. А раньше в перерывах между запоями проведывал меня, дрова на зиму запасал, кур рубил, по дому всю мужскую работу делал. Теперь приходится справляться самой. Но ничего, я сильная. Я уже привыкла.