– Пошли? – шкипер снял пистолет с предохранителя.
– Пошли.
Входя в темные боксы, один за другим, моряки искали что-нибудь полезное. Странным образом находилось больше съестного – маринованные огурцы, консервы, компоты, табак – чем технического, будто люди приходили есть сюда, а не заниматься автомобилями.
– Вот черти! – ухмыльнулся дозорный – Пол мешка картопли оставили! Ну народ, запасаются, будто не умрут никогда!
– И на том спасибо. Живы будем, отблагодарим может – шкипер разбирал гору покрышек – Вячеслав, иди сюда…
Извлеченная канистра была на половину полна. Пессимист сказал бы, что она была на половину пуста, но старым морякам было не до этого. Нашли – и слава Богу, будем жить. Они быстро научились радоваться простым вещам и это поддерживало в стариках силы.
По итогам ревизии, было найдено немного масла, патроны с дробью (ружья, к сожалению, не оказалось), несколько килограмм картофеля, две банки малосольных огурцов и половина канистры бензина. Они были богачами в разваливающимся мире.
Добравшись до машины, распределили часы: первым спал Вячеслав, потом Смутьянов. С дороги решили не съезжать – больше шансов, если заметят спасатели, да и если буря нагрянет, то съезд займет время. Симонов улегся, накрылся старым пледом и заснул крепким сном. Шкипер посмотрел на него через стекло автомобиля – ещё больше осунулся, ещё больше морщин на лице появилось за последний месяц у его товарища.
Они оба постарели за последний период, больше появилось седины, усталость накатывала все чаще. Как их угораздило выжить в этом аду? Загадка. Чудовищная ошибка природы – оставить стариков целыми в ходе жерновов войны.
Виктор прислонился к машине и закурил. Уже стемнело, было прохладно. Небо – большое и ясное – склонилось, с любопытством рассматривая землю. Тишина и безмолвное небо. Нечему и некому сказать в этой мертвой, пустой земле – все живое либо сбежало, либо погибло. Виктор вздохнул, потер глаза и хотел залезть в машину, как услышал шум.
Источник его был не ясен, но шум определенно схожий с радио или магнитофоном. «Вот нелегкая принесла… что это?»
– Слава… Слава, проснись, тут непонятное что-то – Смутьянов тряс дозорного, чтобы тот скорее проснулся.
– А, что? Чего там? – пытаясь сориентироваться в пространстве, моряк ошарашено мотал головой.
– Шум какой-то, не пойму, может опасность какая, вставай – Виктор оставил товарища и повернулся: шум определенно шел из леса. Он странным образом звал. Звал к себе, пойти, взять, ответить, прикоснуться. Чувство абсолютного дежавю, что-то, что он делал обыденно раньше. «Нет, нельзя одному» – подумал шкипер. Симонов вылез из машины и зябко потирал руки.
– Ну что ты? – кивнул товарищу Вячеслав.
– Прислушайся – это что? Из леса звучит – шкипер указал направление и повернулся ухом к той стороне.
– Слышу-слышу… Шум какой-то, типа белого шума, как у радио – дозорный нахмурился – Глянуть хочешь?
– Не знаю… надо бы – Виктор стал доставать вещи из машины – Фонарик заряжен?
– А как же – ответил Симонов, натягивая куртку.
Моряки закрыли машину и Смутьянов начал спускаться в кювет. Трава жесткой щетиной царапала одежду, сминалась, погружаясь в темноту. Виктор боялся. Теперь он острее чувствовал, пытаясь приглушить разыгравшееся сердце, забившееся от страха. Страх. Он не испытывал его давно, десятилетия спокойной мирной жизни лишили его этого чувства, похоронили глубоко его бдительность, чуткость. А сейчас он расплачивался ещё и чувством крайнего удивления, потому что ничего подобного с ним давно не происходило.