— Седрик! — я хлопнула его по руке.

— Ой. Черт возьми, женщина! — закричал он, крепче прижимая меня к себе. — Я ведь нашел его! Маленький паршивец взял лодку, вышел на воду и ловил рыбу, пока не поймал восемнадцать. Малыш замерз, его пальцы были синими. Мне никогда так сильно не хотелось надрать ему задницу!

Я могла видеть, как теперь, годы спустя, он не мог удержаться от улыбки при воспоминании об этом.

— Он был так полон решимости перехитрить нас всех. Он мог бы остановиться на десяти, но нет, мальчишке хотелось обойти нас всех. Он был так горд собой, хотя от него разило рыбой до небес, — добавил он.

— Это похоже на нашего Лиама. Он должен быть номером один, и все должны это знать. — Я рассмеялась.

— Да, — он поцеловал меня в макушку. — Именно так я узнал, что он тот, кто возглавит нашу семью. Лиам едва мог стоять, чтобы поклониться мне. Если бы я выбрал Нила или Деклана, я знаю, что он бы убил их. Никогда в своей жизни я не был так благодарен Нилу, как тогда, когда он принял это без вопросов.

— Это потому, что он такой же, как ты, и никогда не хотел быть главным. Он ненавидит работать под давлением, — я бы никогда не призналась в этом, но веселое безумие Нилу досталось от меня.

— Твоим самым большим успехом было найти Мел, ты же знаешь об этом, верно? Лиам не был бы и наполовину тем мужчиной, которым он является сейчас, если бы не она, — добавила я.

— Хорошо для семьи и компании. Но мир может просто возненавидеть меня за это. Лиам питается от нее, а она от него. Они оба любят обходить друг друга, и это пугает. Лиам убил бы Шеймуса, но Мелоди остановила его.

Я видела это в его глазах. Гордость. Они наконец-то начали взрослеть.

— Что ты собираешься делать? — спросила я в третий и последний раз.

Он поцеловал меня, прежде чем сесть.

— Я собираюсь поговорить со своим отцом.

СЕДРИК

В жизни каждого ребенка наступает момент, когда он должен посмотреть своим родителям в глаза и сказать «хватит».

Мне всегда было интересно, когда это время наступит. Или как я мог смотреть в глаза своему демону-отцу, стоя с высоко поднятой головой, без страха. Мы все чего-то или кого-то боимся. Шеймус всегда был моим страхом. И все же, когда мы шли по лесу позади нашего дома, я ничего не чувствовал…

Именно так я провел почти тридцать лет, управляя семьей. Были краткие моменты облегчения: момент, когда я встретил Эвелин, момент, когда родились мои дети, и момент, когда Эвелин вернулась ко мне. Но это ничего всегда было во мне, разъедая меня изнутри.

— Я не искал компании, — сказал Шеймус в темноте, когда ветер трепал листья над нами.

— Я тоже, — сказал я ему, подходя, чтобы встать рядом с деревом. Я ненавидел уходить так далеко в наши владения, но все равно раз в год ездил сюда с Эвелин, просто чтобы посмотреть на надгробия, которые покоились прямо под деревьями. Одно для моей матери и одно для дочери, которую мы так и не смогли вырастить.

— Я говорил тебе, что этот твой парень собирается испортить все, что я построил.