Челюсти Седрика сжались.

— Нил, в чем дело? — спросила я, прежде чем Седрик действительно нажал на спусковой крючок.

— Авиела ДеРоса в Чикаго, и Лиам думает, что она как-то связана с дедушкой. Дедушки еще нет дома. Что означает…

— Я научил тебя чертовым правилам, я знаю, что это, блядь, значит, ты, тупица! — рявкнул Седрик, дернув Нила за ухо, как он делал раньше. — Вон отсюда. — Он вытолкал его за дверь.

— Лиам хочет провести семейный совет….

— Скажи своему брату, что мы с твоей матерью проводим наш собственный совет. С Божьей милостью, может быть, у нас появится еще один ребенок, который заменит вам троих болванов! — сказал он, захлопывая дверь у него перед носом.

Еще один ребенок? Кто мы, Авраам и Сарра?

— Фу! Неужели? Как будто у меня недостаточно травм на всю жизнь! — приглушенный голос Нила раздался из-за двери.

— Сходи с Декланом на терапию и поплачь там, — крикнул Седрик в ответ, прежде чем упасть на нашу кровать. — Я знал, что этот парень всегда будет мешать мне. Я знал это с самого его рождения.

Смеясь, я поцеловала его в спину, прежде чем лечь рядом с ним. Он был прав. Из всех наших детей Нил был единственным, кто когда-либо ловил нас на горячем. Лиам и Деклан, возможно, слышали, но только Нил всегда убивал настроение. Он делал это в младенчестве, он делал это в детстве и даже в подростковом возрасте. И теперь он сделал это, став взрослым.

— Помни, он также тот, кто заставляет тебя смеяться сильнее, чем остальные. Нил — тот, кто смеется. Деклан, тихий наблюдатель. Лиам — …

— Умная задница, контролирующий член, с комплексом Бога, сравнимый только с моим отцом, — добавил он, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня, отодвигая подушку.

Я покачала головой.

— Нет, Лиам — мыслитель, мастер игры в шахматы. Вот почему ты так сильно его любишь. Между вами всегда была связь. Они все похожи на тебя. Нил излучает радость, как и ты в молодости; Деклан читает, как ты, учится, как ты, слушает, как ты. Он наслаждается покоем…

— А Лиам, о мудрая мать? — Он ухмыльнулся, целуя мою руку.

Я шлепнула его по руке.

— Лиам — это крошечная часть тебя, которая хочет достичь величия любой ценой. Да, он умник, и да, он помешан на контроле. Возможно, у него даже есть комплекс Бога. Но ты видешь в нем того, кем ты никогда не смог бы стать, и уважаешь его за это. Мы с тобой оба знаем, что если бы Лиам родился первым и никогда не болел, Шеймус попытался бы усыновить его.

— Я знал это, даже когда он был болен, — прошептал он. — Он так боролся. Лежа в постели, он часто говорил мне, что, как только ему станет лучше, он купит эту чертову больницу, просто чтобы в ней появилась вкусная еда. Когда я спросил, почему он просто не предложил им это, он сказал: Слишком много разговоров, а я хочу сделать это. Ему было семь лет. Я брал его и мальчиков на рыбалку, когда ему было тринадцать. Нил поймал пять рыб, Деклан — три, а я — семь.

— Лиам ничего не поймал? Ты уверен? — я нахмурилась, изо всех сил пытаясь вспомнить самые темные дни моей жизни.

— Он поймал одну. Он только оправился после больницы и все еще был немного слаб. Я был удивлен, что он что-то словил. Я просто хотел, чтобы он подышал свежим воздухом и расслабился. Мы разбили лагерь на берегу озера, но когда я проснулся утром, Лиам уже не было…