— Да, конечно, это так. В конце концов, вы всего лишь женщина. Даже не женщина, а ребенок, играющий во взрослого, — заявил он, рукой в перчатке смахивая остатки кокса со стола, прежде чем поставить мой ужин.
— Ты не…
— О, поверьте мне, я понимаю, мэм, — сказал он. — Вы сделали все, о чем когда-либо просил вас ваш отец. Вы тренировались, вы учились, и вы согласились выйти замуж. Но вы все еще молода. Теперь вы находитесь на пороге того, чтобы пойти своей дорогой. Вы думаете, что мир за пределами этой жизни может многое предложить вам, но вы ошибаетесь. Вы готовы отказаться от наследия своего отца? Вы будете бесполезной маленькой девочкой без защиты, без денег и без будущего. Вы боретесь за свою жизнь — свое право на существование — и вы даже не знаете об этом. Но кого это волнует, если вы устали. — Он поднял крышку, чтобы показать тарелку с уткой, прежде чем поклонился и повернулся, чтобы уйти.
— Что, если я не смогу этого сделать, Фиорелло? Что, если я подведу его, и он умрет, зная, что я полная неудачница?
— Из того, что я знаю о вашем отце, он был бы приятно удивлен, если бы вы попытались и потерпели неудачу, чем если бы вы сдались, не начав. Я знаю, на что вы способна, кто вы такая. Вот почему я сбит с толку тем, почему вы пытаетесь скрыть свою натуру.
С этими словами он ушел, и я обнаружила, что пью прямо из бутылки, отчего только закашлялась.
— Фу, я ненавижу бренди. — Мне нужно было найти новый напиток. Оставив бутылку на столе, я прикрыла еду. Я не хотела есть. Честно говоря, я просто хотела до беспамятства.
Все, что я когда-либо делала, было на благо моего отца, для его работы. Это была не моя вина, что он все потерял. Всего несколько лет назад ему удалось тайно пройти один курс химиотерапии. Однажды он победил рак, и теперь он вернулся. Единственная проблема заключалась в том, что он больше не хотел бороться; он слишком устал. Мне пришлось умолять его попробовать еще раз. Он согласился, но только при условии, что его можно будет лечить дома.
Никому не разрешалось видеться с ним, но я устала ждать, когда он позовет. Схватив ключи, я направилась по мраморным коридорам к последней двери справа. Когда вы откроете дверь, комната выглядит как кладовая. Однако, если вы найдете стальной дверной замок, спрятанный за шваброй, и откроете его, то там будет другая спальня, и там живёт мой отец, бреющий себе голову перед туалетным столиком в спальне.
— Я говорил тебе не приходить сюда, Мелоди, — прошипел он мне, не потрудившись оторвать взгляд от того, что делал. Он был таким же бледным, как всегда. Его левая рука дрожала каждые несколько мгновений, но он просто продолжал бриться. Темные кудри, которые когда-то украшали его голову, упали на землю.
— Я хотела убедиться, что ты…
— Уходи, — рявкнул он. — Оставь старика умирать.
Я не могла пошевелиться; я просто продолжала смотреть, как падают его волосы.
— Мелоди, уходи! — рявкнул он на меня.
— Нет! — я огрызнулась в ответ, закрывая за собой дверь. — Ты проходишь курс химиотерапии?
Швырнув бритву на комод, он встал и уставился на меня сверху вниз.
— Ты же знаешь, что упрямство непривлекательно. Ты, Мелоди Никки Джованни, всего лишь ребенок, к тому же неблагодарный. Ты не задаешь мне вопросов и не повышаешь на меня свой голос! Я владею этим бизнесом! Может, я и умираю, но я все еще ОРЛАНДО ДЖОВАННИ! Ни ты, ни кто-либо другой не будет относиться ко мне по-другому. Я ясно выразился?
— Ты не умираешь! Ты не так болен, как тебе кажется! Делай химиотерапию, Орландо! Я отказываюсь закапывать тебя в могилу. С тех пор как я была ребенком, ты диктовал мне каждый мой шаг. Я позволяла тебе сделать это из преданности и любви к тебе; я должна была слушаться, потому что ты — все, что у меня есть! Так что нет, ты не можешь умереть. Ты не можешь оставить меня с этим дерьмом и просто сдаться, о Великий Орландо Джованни!
В тот момент, когда я закончила, его правая рука схватила меня за шею и притянула ближе.
— Твоя преданность должна быть направлена на саму себя. Ты должна любить только саму себя! Никто никогда не защитит тебя, кроме тебя самой. Я потратил годы, пытаясь вдолбить это в твою хорошенькую головку, но ты отказываешься это понимать. Ты одна. У тебя никогда не было меня. Пришло время тебе повзрослеть и найти свой собственный чертов путь вместо того, чтобы цепляться за мой!