– Глаша, я всё объясню, – дрожащим голосом начал Балабол. – Я потратил уйму денег на эту военную компанию и не мог допустить, чтобы что-то нарушило наши планы. Анастасия представляла реальную угрозу для успешного завершения этого мероприятия. Она могла переломить ситуацию в свою пользу, и мы никогда не взяли бы столицу. Это щепетильное дело я мог доверить только близкому человеку, а кроме Курьяна таких в моём окружении нет. Поверь, Анастасия невероятно умна и предприимчива для женщины. Она, к тому же, обладает некой магической силой, что делает её очень опасным соперником. Она в два счёта расправилась с Мутью прямо в его кабинете и то, что от него осталось, выглядело как мешок с костями, который переехала гружёная телега. Короче, она страшный человек.

– И ты отправил сына сразиться с этим «страшным человеком», заведомо обрекая его на смерть?

– Курьян был отличным стрелком. Выстрел с дальнего расстояния, когда человек не ожидает этого, надёжный способ убить, не вступая в контакт. Тут не было никакого риска, но, видно, что-то пошло не так. Мне жаль. Я тоже страдаю от потери, как и ты.

– Ладно, Анастасия была опасна, а чем был опасен мальчишка Иван, которого ты тоже попросил убить?

– Иван убит? – ободрился Балабол.

– Не знаю, но ты же его заказал Калгану.

– Ты и это знаешь. Я хотел обезглавить трон, чтобы лишить столичный гарнизон стимула. Ну какой дурак будет защищать город и дворец, если там нет царя?

– Почему ты не поставил меня в известность, почему не посоветовался со мной?

– Ты очень щепетильна и самолюбива, вряд ли ты согласилась бы на это, разве не так?

– Так. Назови мне имя человека, который должен убить Ивана, и мы закончим на этом.

– Я не знаю его имени. Калган должен был послать убийцу, но кого, я не ведаю.

– Тебе есть, что добавить?

– Глафира, мы близки к победе. Скоро ты станешь царицей Омутляндии, и это компенсирует тебе потерю Курьяна. Жизнь будет прекрасна, а твои мечты о великом государстве обретут реальные очертания. А меня прости, ведь я хотел блага тебе и нашему сыну и не имел злых намерений.

– Во-первых, вернулся Кощей, и я возвращаюсь домой в Сырляндию, во-вторых, никакое царство мне не заменит моего ребёнка, и, в-третьих, я не смогу забыть весь этот кошмар, пока ты гадишь на эту землю. Стража!

В шатёр вбежали стражники.

– Убейте его прямо здесь! Я хочу это видеть!

Балабол рухнул на колени и вскинул в мольбе руки, но не успел произнести ни одного слова. Два острых клинка пронзили ему грудь, шею и спину, а кровь чёрной лужицей растекалась по земле, отражая сполохи чадящей свечи.