— Когда и где вы вступили на путь борьбы с Советской властью?

Базыбеков на какое-то время задумался. Видимо, в его памяти мгновенно ожили далекие берега Иссык-Куля, прогремели два выстрела, которые проложили ему дорогу к стенам кульджинской кунанжуз, к лаоцзуням, Турсуну и Ибраиму. По медленно набухавшей жилке на виске, по стиснутым намертво челюстям и побелевшим губам видно было, что Базыбеков решал в эти мгновения, что стоит признать, о чем умолчать. Видимо, он учел, что, во-первых, эти факты давно уже известны, а, во-вторых, времени после этих «деяний» уже прошло много, и он может рассчитывать на снисхождение. Поэтому он решился на правдивый ответ.

Едва Орха Базыбеков умолк, как услышал следующий вопрос:

— На чем основывалась ваша дружба с Ибраимом и Турсуном?

Потянулась вторая продолжительная пауза. И опять Орха решал, что отвечать, о чем умалчивать. Но, хотя дела эти и происходили за рубежом, однако были они настолько грязны, что Орха решил от ответа воздержаться. Тогда майор Куспангалиев дал ему прочесть уже известные читателю показания Дулата Кабылтаева.

— Нет, — начал спорить Орха, — агентом окружной кульджинской, а позже уездной Калмык-Куринской кунанжуз я не был. Я действительно просил Дулата помочь мне, но как агенту по сбору налогов — выявлять лиц, укрывающих доходы, а не выполнять шпионские задания кунанжуз.

А на тот факт, что в одну из ночей осени 1943 года они, Орха и его брат Ноха, помогали сотрудникам кунанжуз Турсуну и Ибраиму схватить пятерых калмыков, намеревавшихся нелегально уйти в СССР, и при этом загнали своих лошадей, Базыбеков заявил, что Дулат Кабылтаев не так его понял. На самом деле не они с братом, а работники кунанжуз ездили на их, Базыбековых, лошадях и задержали не пятерых, а трех человек, ездивших по торговым делам на советскую территорию.

Показания Дулата Кабылтаева о том, что Орха Базыбеков, приглашая его в Советский Союз, говорил, что они с братом едут по заданию полиции и что для прикрытия они и другие берут с собой семьи, а там в СССР должны будут, как им велели, поселиться в погранрайоне и выполнять задания кунанжуз, Орха тоже не подтвердил.

На этом закончился первый допрос шпиона. Он показал, что предстоит тяжелая, полная напряженности и неожиданностей борьба за полное его изобличение.

На следующем допросе были предъявлены показания Тастана Кабылтаева о том, что, являясь агентом полиции, Орха Базыбеков по заданию разведывательных органов гоминьдана неоднократно тайком пробирался в пограничные районы Киргизии и Казахстана, о чем рассказывал летом 1942 года свидетелю и своему другу Мамуту, содержателю караван-сарая в городе Калмык-Куре.

— Да, — ответил Орха, — когда я бывал в Калмык-Куре, всегда останавливался у этого кашкарлыка, но не говорил ни ему, ни Тастану Кабылтаеву, что занимаюсь такими делами.

Базыбеков отверг также показания свидетеля Турара Алдабергенова о том, что, проживая в Синьцзяне, он работал в пользу кунанжуз. Орха сам настаивал на очной ставке с этим свидетелем. Однако в ходе этой ставки Турар Алдабергенов доказал, а Орха после длительных запирательств вынужден был признать, что он действительно знаком с Турсуном лаоцзунем, но знает его не с 1930, а с 1936 года и неоднократно встречался с ним как с официальным сотрудником кульджинского окружного управления полиции в связи с арестом брата Нохи.

— За что был арестован Ноха? — спросил его Онгарбаев.

— За умыкание жены местного богатого дунганина.

— Вам удалось освободить брата?

— Да, Ноху и его любовницу вскоре освободили из тюрьмы, а дунганину мы уплатили за жену выкуп.

— Все это вы сделали с помощью Турсуна?

— Н-н-нет, — сказал Орха неуверенно после краткого замешательства.

Прошло несколько дней, в течение которых Орха не давал правдивого ответа на этот вопрос. Говорил одно и то же, что его связь с Турсуном лаоцзунем заключалась лишь в том, что через него он передавал брату продукты и узнавал о ходе следствия.

Ознакомившись с показанием отца Базыбека Абитбекова: «Мои сыновья Орха и Ноха были в дружественных отношениях с официальными сотрудниками кульджинской полиции Турсуном лаоцзунем и Ибраимом лаоцзунем», Базыбеков ответил: