Артем изменял Пэм с моей матерью, разрушив семью Джесси.

Джесси любила и обожала Артема, а Даррен ненавидел его или сам факт его существования. Следовательно, он знал, что я – выродок, которого Артем взял под свое крыло много лет назад. Именно так они с мамой и познакомились. Когда я учился в средней школе, его назначили следить, чтобы я не стал серийным убийцей, или кем-то в этом роде, и мы с ним проводили еженедельные встречи. В школе хотели, чтобы мной занимался русскоговорящий социальный работник, дабы я почувствовал себя комфортнее. Со временем мы поладили, и Артем часто приходил в наш дом. Ужинал вместе с нами, учил меня всякому дерьму. Моя мама всегда была доброй, красивой, проницательной и скромной. Они нашли много общего в своих ценностях, мыслях и принадлежности к одной культуре. Я не мог винить его за измену Пэм. Черт, он, вероятно, оставался с ней только чтобы не потерять Джесси. Кто знает, на что могла пойти Пэм, если бы он ушел от нее.

– Так ты хотел через меня отомстить Артему? – Я потер подбородок. – Ты ведь понимаешь, что мертвым нельзя навредить. Они вне пределов досягаемости.

Даррен пожал плечами.

– И все же. Джесси так сильно любила этого ублюдка. Он не заслуживал такого восхищения.

– Так ты убил его? – Насколько мне известно, Артем упал с лестницы и сломал шею. Он умер в том же здании, где и работал. Но его смерть казалась слишком удобной для Моргансена.

Даррен уставился на меня в замешательстве.

– Я не убийца.

– Получается, что и Вишес был частью плана, – произнес я, пытаясь убедиться, что все части головоломки аккуратно встали на свои места. Даррен отрицательно покачал головой. – Он помог тебе добраться до меня.

Я подумал о той встрече с Вишесом, несколько месяцев назад. О том, как он направил меня прямиком к Даррену. Но Моргансен продолжал качать головой.

– Я познакомился с Бароном в загородном клубе за несколько месяцев до этого. Я знал, что ты обратишься к нему с предложением, потому что ты на него равняешься. Все в этом тухлом городке знают, что ты следующий наследник в очереди на титул короля. Поэтому я вскользь упомянул, что хочу инвестировать в местный бизнес. Он не знал о моих истинных планах на твой счет – Барон просто заглотил наживку.

– И как, ты думаешь, отреагирует Джесси, когда обо всем узнает? – процедил я.

– В этом вся прелесть нашей ситуации. – Он улыбнулся и широко раскинул руки. – Ты не сможешь ничего ей рассказать, если не хочешь тонуть в долгах до конца своей никчемной жизни. Я сделал все это для Джесси. Артем был ужасным человеком. Я знал это с того самого момента, когда много лет назад обратил внимание на Пэм и Джесси. Я хотел подарить Джесси жизнь, которую она никогда не смогла бы получить рядом с ним. И я это сделал. Но после того, как на Джесси напали, мне нужно было найти способ, как вернуть ее в реальность. И ты идеально подошел для моего плана – красивый, молодой и, что самое главное, готовый продавать себя. – Он остановил рассказ, пронзая меня взглядом. Я не дрогнул и сохранил свое каменное лицо. Он осторожно продолжил: – Я знал, что за правильную цену ты согласишься укротить ее демонов. А дальше сценарий мог развиваться двумя путями – либо ты выполнишь свою часть сделки и спокойно отпустишь ее, потому что, давай будем честными, такая девушка, как Джесси, слишком хороша для такого подонка, как ты, – он, ухмыльнувшись, похлопал меня по плечу, – или же ты нарушишь контракт, и в этом случае я не только не позволю любимчику Артема получить его драгоценный «Серф-Сити», но и повешу на него многомиллионный долг. Так что вот как мы поступим – сейчас ты покинешь мой кабинет и порвешь с Джесси. Скажи ей, что не хочешь отношений, но что она все еще может работать в твоей кофейне. Удали ее номер из списка контактов, игнорируй ее сообщения и просто оставь в покое. Сделай это, и считай, что мы квиты. Ослушаешься, и у тебя будут крупные проблемы. Вернее сказать – миллион проблем.

Существует неписаное правило конфронтации – обычно побеждает тот, за кем остается последнее слово. Или, по крайней мере, последний, кто произнесет что-то разумное, точно не проиграет. Я хотел выйти победителем, поэтому сделал единственное, что посчитал нужным. Я улыбнулся ему так, будто он только что предложил мне сделку, от которой я мог легко отказаться, хотя на самом деле я знал, что больше не тону в дерьме. Я уже наполовину мертв.

Я положил руку на шею Даррена, провел пальцами по его галстуку и дернул за его кончик. Сильно. Не для того, чтобы задушить, но чтобы показать мужчине: я мог бы так поступить. И я сделаю это, если понадобится. Мое лицо находилось так близко к нему, что я видел, как паника заполняла его зрачки. Он мог притвориться шепелявым, но не мог имитировать храбрость. Даррен был напуган. Вполне обоснованно.

– Мне кажется, ты не принял во внимание одну вещь, Моргансен. Я вырос в этом городе. Я знаю это место. Я олицетворяю его. Может, у тебя и есть деньги, но нет уважения. Нет друзей. И нет связей. Ты не имеешь надо мной власти, и если ты думаешь, что я съежусь и упаду перед тобой на колени, то можешь обратиться к юристам прямо сейчас. – Я отпустил его галстук, позволяя Даррену упасть обратно в свое кресло, подобно мешку картошки. Я направился в сторону двери легко, беззаботно и с улыбкой на губах, хотя мое внутреннее состояние и нельзя было назвать спокойным. Остановился у порога и обернулся. – Ты связался не с тем ублюдком, Даррен.

– Брось ее.

– Извини, но ты оглох? Не слышал мою последнюю фразу?

– Ты пожалеешь об этом, сынок.

В целом у меня была не очень хорошая история с отцами, но я уверен, что лучше оторву себе яйца, чем когда-нибудь еще услышу, как Даррен называет меня сыном. Я хлопнул дверью, позволив ей дребезжать на петлях вслед за мной.