– Потому что оно было чересчур опасным. Наступила тишина. Затем Хозяин сказал:

– Я вижу, что в тебе что–то изменилось с той поры, как ты в последний раз стоял передо мной. В твоих словах чувствуется уверенность и сила. Я собирался распорядиться, чтобы тебя изгнали немедленно, а Билдо и других моих слуг сурово наказали. Теперь я вижу, что это ни к чему, – он задумчиво созерцал Найла, но уже не делал попыток внедриться ему в мысли.

Наконец, сказал:

– Я сделаю так, как ты просишь. Один из моих подданных будет сопровождать тебя до самого обиталища Смертоносца–Повелителя и передаст, что ты состоишь под моей особой опекой. Смертоносец–Повелитель поймет. Когда ты думаешь идти?

– Я б хотел отправиться немедленно.

– Великолепно.

Хозяин не пошевелился, но секунду спустя в зале объявился небольшой, очевидно, ребячьего возраста жучишка. Найл не понял, о чем они меж собой говорят; звуки казались столь же бессмысленны, как шелест сухой листвы. Затем жучишка удалился.

– И еще, – продолжил Хозяин. – Повелитель хитер и злокозен. Но он не бесчестен. Если он даст обещание, то выполнит. Если тебе удастся достичь справедливого соглашения насчет будущности моих слуг–людей, мы все будем тебе благодарны. Может статься, ты и преуспеешь. Я чувствую, что ты владеешь какой–то тайной. – Найл промолчал. Он научился сдерживать свои эмоции так, что ум оставался прикрыт. – А теперь ступай. Мой главный советник будет тебя сопровождать.

– Спасибо.

Найл повернулся и вышел из залы Хозяина. Уже наполовину спустившись по скату, запоздало спохватился: надо было хотя бы поклониться или сказать что–нибудь благодарственное…

Дневной свет показался таким ослепительным, что Найл невольно зажмурился. Стоя в нерешительности, он почувствовал, как кто–то коснулся плеча. Над ним горой возвышался жук, вопросительно поглядывая. Жук энергично шевелил передними лапами, сипло поцвиркивая. Найл в ответ спровоцировал мысль:

– Я не могу разобрать вашего языка. Будь добр, изъясняйся мыслями.

Жук поглядел непроницаемо черными глазами–плошками и опять зашевелил лапами, на этот раз медленно, аккуратно; выражаться ментальными импульсами он, очевидно, не привык. Найл покачал головой и лишь повторил ментальное послание. В конце концов, жук просто указал Найлу, чтобы шел следом, и они вместе двинулись к площади.

Толпа уже разбрелась, только стайка ребятишек стояла и глазела, как Уллик с Милоном скатывают полотнища шаров. Перед залом собраний стояла наготове повозка с четверкой гужевых при оглоблях. Жук подал знак садиться. Найл не успел толком пристроиться, как гужевые тронулись.

– Эй, стой, сто–ой! – по ступеням зала собраний, размахивая руками, несся Доггинз. Гужевые мужики замерли.

– В чем дело?

Вид у Доггинза был усталый и встревоженный. Жук, повернувшись к Доггинзу, заговорил с ним на знакомом им двоим языке. Доггинз на глазах бледнел.

– Он говорит, ты собираешься к Повелителю.

– Верно говорит.

Доггинз сделался мрачнее тучи.