— Но как?.. — её глаза расширились от удивления. — Гости Центра не смогут пройти, только вы с Борком.

— Смогут, — он сжал её ладони. — если ты прикроешь нас от сканера в служебном выходе.

На лице девушки промелькнул испуг, тут же сменившийся решительностью. Я, наконец, поняла, что происходит, и меня переполнило отвращение: Ник подселял Кринне нужные эмоции.

Она выдернула руки и быстро подошла к одной из дверей.

— Дай мне чуть-чуть времени. — Замок просканировал её нейроноситель, и дверь открылась. — До пули остается три минуты.

Она кинула Нику прощальный взгляд и скрылась в небольшой комнате. Внутри я успела рассмотреть приборную панель и светящийся экран во всю стену.

— Но сможет ли она?.. — проговорил Борк. Мне почудилась боль в его голосе. Сквозь непроницаемую маску отчуждения в кои-то веки пробились бушующие внутри эмоции: сомнение, неуверенность и страх. Не за себя. За Кринну.

— Сможет, — Никель хладнокровно огляделся по сторонам, словно выбирая дверь, которая ему по вкусу.

— Но что с ней будет, когда её вычислят? Чтецы обязательно выяснят, кто именно нам помог.

— Ничего страшного. Кринна — коренная набилианка из влиятельной семьи, которая не имеет ни какого понятия о моих аферах. Небольшое превышение служебных полномочий, совершенное под принуждением, не будет караться строго. Максимум— потерей должности.

То есть, потерять должность — это ерунда? Злость ушла окончательно. Мне тоже стало страшно за девушку. А еще — за себя. Дело принимало скверный оборот. Какое же тогда наказание могла получить я, чужачка из малоразвитого мира и при этом соучастница преступления?

— Пора! — сказал Ник.

Он подошел к двери под номером четыре и широко распахнул ее, больше не заботясь ни о блокаторах, ни о ментальной защите.

Сделав один шаг по коридору, он начал расплываться в счастливой улыбке

— Она вырубила сканер. Спасибо, Кринна! — закричал он и засмеялся.

Мы вошли следом. Этот коридор совсем не походил на коридор для сканирования гостей корпорации. Темные и светлые полосы в нем чередовались до самого выхода: похожие на грубый камень стеновые панели сменялись длинными белыми лампами от пола до потолка. Его полумрак был не пугающим, а спасительным. Тишина, по которой все еще разносились волны Никелевого смеха, не несла угрозы. И закончился он куда быстрее. Десяток метров — и следующая дверь вывела нас прямо в крохотный тамбур.

В ту же секунду мимо с мягким напором пронесся золотистый корпус подземной пули. Несколько долгих секунд мне казалось, что она не собирается тормозить. Но вот поток ветра ослаб, мелькание стало реже — в некоторых капсулах, не выключивших прозрачный режим, уже можно было рассмотреть сидящие фигуры.

Замедление, мелодичный звуковой сигнал. Прямо напротив остановилась дверь предпоследней капсулы.

Мы зашли в поезд и заняли места. Я до последнего боялась, что нам не дадут уйти, и лишь когда пуля тронулась и с ускорением вонзилась в скалистый тоннель, тугой нервный комок в области груди наконец развязался. Тревога рассосалась, на смену ей пришло безразличие и пустота.