И вот вместо того, чтобы что-то объяснить, Хартвин лишь задал очередной вопрос:

– Скажи… – его голос звучал ровно, а взгляд был безучастен: – Что ты помнишь про свое похищение?

После его слов воздух покинул мои легкие. И я, не ведая, что творю, залезла под тоненькое одеяло, подтягивая к себе ноги, все же ответила, вороша осиное гнездо в голове, от которого была бы не прочь избавиться и забыть, нежели вспоминать.

– Я-я… руки, их руки повсюду, – сбивчиво рассказывала, уткнувшись носом в колени: – они искали ценности, кажется, нашли твою визитку, а потом я отключилась.

– А дальше? – вкрадчиво уточнил Хартвин, все еще восседая на пуфике, не двигаясь, разве что сомкнутые в замок руки, упирающиеся локтями об колени, слегка сжимались и разжимались. С лица же его не сходила каменная маска.

– Выстрелы. Много. Было очень страшно, я перепугалась так, что в очередной раз упала в обморок.

– То есть ты не видела, что случилось с бандитами? – уточнил Хартвин все так же безэмоционально.

После чего я совсем растерялась. Не понимаю, хорошо это, или плохо?.. Однако решила не врать и ответила, как есть.

– Я не видела… – а, сжав пальцами переносицу, добавила из всплывающих в голове образов: – Там, сквозь лобовое стекло увидела кусок стены, и в плоской бетонной крыше стеклянные окна, как и по бокам, а… а еще кран с будкой такой, который на рельсах ездит, прикрепленных у стен.

– Портальный кран, – кивнул Николас, разжимая успевшие побелеть пальцы.

Затем последовал другой вопрос, еще более странный:

– А меня?

Видела ли я его?.. Это он спрашивает?

– Мне тяжело говорить… Ник, помню лишь твой голос, кажется. Правда, не уверена.

Кивнув моим словам, Хартвин снова улыбнулся, будто включил внутри себя кассету с жизнерадостной мелодией из восьмидесятых. Вот на хипстерские сороковые его натянутая улыбка явно не тянула. Искренности не хватало.

Затем Николас все же решил поделиться подробностями, которые уже даже не ожидала услышать:

– Я действительно сглупил и попросил вписать те тринадцать поцелуев в неделю. Пока ты варила кофе, я звонил из гардеробной Лойсу и Джефу. А ранее заказал тебе одежду и еду.

И, перекинув ногу на ногу, продолжил, отведя взгляд:

– А потом, после отказа, когда я тебя высадил в Хеллз-Китчен, то поехал обратно в офис править договор и закрывать оставшиеся дела, по которым и приехал-то в Нью-Йорк. Однако каково было мое удивление, когда мне через несколько часов звонят отморозки Большого Брата и говорят, что похитили девушку по имени Эшли Чамбвел.

– Ты их знал? – вырвалось у меня в ответ.