Родилась 25 января 1844 года в селе Иваново Невельского уезда Витебской губернии в дворянской семье Вериго. Детство и юность провела в родительском имении Луговец Мглинского уезда Черниговской губернии. Изначально получила домашнее образование, после окончила женскую гимназию.

Вместе с отцом подготавливала все полагающиеся документы по освобождению крестьян, вместе они открывали школы, библиотеки, ссудо-сберегательные кассы. Её братья Николай и Василий занимались юриспруденцией, в частности, Николай был мировым судьёй в Мглинском уезде.

В 1868 году Екатерина вышла замуж за помещика Н. П. Бреш-ко-Брешковского, вместе с мужем уехала в Киев, где неожиданно вошла в коммуну «интеллигентной молодёжи». В 1874 году приняла участие в «хождении в народ». Вступила в контакт с сектой штундистов[51].

В сентябре 1874 года была арестована. Содержалась сначала в Брацлавской, Гайсинской, а затем в Киевской тюрьмах. В 1875 году переведена в Петербург в Дом предварительного заключения, в 1876 году в Трубецкой бастион Петропавловской крепости, где находилась до начала «процесса Ста девяносто трех». На время процесса подсудимых вновь перевели в Дом предварительного заключения. По решению суда была приговорена к пяти годам каторги на Каре с последующей ссылкой. Поскольку три года она уже провела в заключении, от каторжного срока ей оставалось менее полугода (учитывалось также время, которое осуждённому потребуется для того, чтобы добраться до места назначения), так что после недолгого нахождения на каторге была определена на поселение в Читканскую волость в Баргузин. Весной 1881 года вместе с Н. С. Тютчевым, И. Л. Ливневым и К. Я. Шамариным совершила побег, что после поимки по закону добавило ещё 4 года к общему сроку плюс наказание плетьми. Но от последнего в отношении хрупкой слабой женщины власти решили воздержаться.

С 1884 года находилась на поселении в Турунтаевском, а потом из-за болезни переведена в город Селенгинск. В 1891 году была приписана к крестьянскому сословию, получила паспорт с правом проживания по всей Сибири.

В дальнейшем сотрудничала в газете «Восточное обозрение».

В 1896 году попала под амнистию по случаю коронации Николая II, после чего нелегально отправилась в Москву. В 1890-х годах вместе с Г. А. Гершуни создавала партию РППОР (Рабочая партия политического освобождения России). Стала одним из организаторов партии социалистов-революционеров (ПСР).

Екатерина была сторонницей решительных мер, в частности, выступала за террор. В 1901 году помогала Г. А. Гершуни создавать Боевую организацию ПСР. В 1903 году в связи с угрозой ареста была переправлена в Швейцарию, где продолжала борьбу. Собирала средства для партии в США, в 1905 годувернулась в Россию, где жила по поддельным документам. В результате была выдана Охранке Азефом в 1907 году, приговорена к ссылке. После революции 1917 года была освобождена, хотя и не приняла Октябрьскую революцию — советская власть ей тоже не понравилась. Екатерина была сторонницей Керенского[52] и Временного правительства.

Так что «бабушка русской революции», разругавшись с «внуками», была в конце концов вынуждена эмигрировать. Жила в Японии, США, Франции, Чехословакии. Умерла в 1934 году под Прагой. По слухам, на её похоронах был А. Ф. Керенский.

Родилась в 1879 в Херсоне, в семье еврея-торговца. Как и многие девушки её времени, училась на акушерских курсах.

В 1902 году вступила в партию социалистов-революционеров. В книге Романа Гуля «Азеф» и в воспоминаниях Савинкова указывается, что она состояла в интимных отношениях с Алексеем Покотиловым[53].

Вскоре после вступления в партию Дора Бриллиант стала членом боевой организации эсеров, возглавляемой Савинковым.

Работала в динамитной мастерской под Женевой, готовила бомбы для убийства Плеве и Великого князя Сергея Александровича.

Сценарий убийства Плеве предложил сам Евно Азеф, Савинков играл роль представителя фирмы по производству велосипедов, прибывшего из Англии. Он должен был снять квартиру в Санкт-Петербурге, в то время как Аора Бриллиант, по легенде бывшая кабацкая певичка, исполняла роль его любовницы. Однако их маскировка не выдерживала критики. Должно быть, в юности они не утруждали себя посещением драматического кружка. В частности, их почти сразу разоблачила хозяйка квартиры, которую они снимали. Должно быть, Савинков сильно не понравился этой наблюдательной особе. Во всяком случае, она много раз старалась по душам поговорить с Бриллиант, предлагая ей помочь устроиться на другое место. «…Она жалела Дору, спрашивала её, сколько денег я положил на её имя в банк, и удивлялась, что не видит на ней драгоценностей. Дора отвечала, что она живёт со мною не из-за денег, а по любви». Дора постоянно пребывала в депрессии, что неудивительно: только что подорвался на собственной бомбе Покотилов, которого она, судя по всему, любила. Девушке хотелось закрыться от мира, предавшись воспоминаниям, но вместо этого она должна была играть роль кабацкой певички и содержанки. Поняв, что покоя ей не будет, Дора стала просить отвести ей роль бомбометалыцицы. Должно быть, она надеялась и сама погибнуть во время теракта. Дабы соединиться наконец с возлюбленным.

Тем не менее, после смерти Плеве и великого князя Сергея Александровича Дору терзали муки совести: она сошла с ума, заточённая в Петропавловской крепости.