22

Следопыт

Рейла лежала на толстом суку дерева над головами у принцев. Всю ночь она ворочалась, не могла уснуть – ассасинская повязка так крепко перетянула ей запястье, что кровообращение в руке нарушилось. Кисть уже начинала синеть и распухать, пальцы с трудом сгибались.

В тысячный раз она попробовала расслабиться, закрыв глаза и глубоко дыша.

Щёлк.

Лёгкий треск переломленной веточки. Звук тишайший, не разбудивший спящих мальчиков под деревом, однако немедленно встревоживший Рейлу. Ветка могла хрустнуть под ногой врага, причём врага осторожного, желающего подкрасться незаметно.

Рейла вскочила, выхватила свои клинки и метнулась в лес в направлении звука.

Ей хватило нескольких минут, чтобы найти сломанную веточку. Внимательно исследуя её, она услышала шорох в кустах – и тут же скрылась в тени, держа клинки на изготовку. Снова шорох… Плечи Рейлы напряглись – и тут же расслабились: из кустов показалась голова маленького оленёнка.

С облегчением выдохнув, Рейла убрала мечи и протянула руку погладить малыша.

– Ты зачем меня напугал, красавчик?

Оленёнок сделал в сторону Рейлы робкий шаг, понюхал её пальцы. Эльфийка погладила его мягкое ушко, а оленёнок в ответ лизнул ей руку, пульсирующую болью.

– Спасибо, малыш, но с этой рукой у меня проблема, которую так просто не вылечишь, – вздохнула Рейла.

Неожиданно олень отшатнулся, глядя куда-то Рейле за спину. Он прижал уши, к чему-то прислушиваясь.

– Что такое?

Оленёнок в два прыжка метнулся в кусты, и Рейла обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть падающую на неё сверху ловчую сеть. С ветки дерева спрыгнула высокая тёмная фигура, вооружённая странным предметом – чем-то вроде стального цветка лилии на длинной цепи. Фигура раскачала цепь у себя над головой, готовясь метнуть оружие.

– Впервые я охотился на эльфа – и сразу преуспел, – сообщил незнакомец. – Это оказалось легче, чем я думал.

Рейла движением всего тела раскачала сеть и ушла из-под удара захватного крюка, который вонзился в землю там, где она только что лежала. Стремительно подкатившись, Рейла зацепилась сетью за крюк, и когда охотник дёрнул за цепь, он, сам того не желая, перерезал сеть и освободил её.