Тихонько, сквозь зубы:

— Ну и молодежь пошла, никакой закалки.

Свет уже не так раздражает. Можно различить отдельные, ничего не значащие детали.

Он в комнате. Комната небольшая — в ней низкий потолок, побелка местами отстала от стен. Из мебели — койка, к которой привязан он, и стул, на котором сидит… кто-то. Или некто.

В голове туман. Мысли бегают по кругу — одни и те же. Их немного сейчас.

Чужое лицо наклоняется над ним. Наплывает сверху. Теперь света еще меньше, можно рассмотреть огромный пористый нос, глазки-бусинки, губы — две блеклые розовые полоски, за ними мелкие, пожелтевшие от никотина зубы. На плохо выбритой шее — валики кожи.

Они рассматривают друг друга.

Мысли словно рассеиваются во время замкнутого бега. Сталкиваются друг с другом и погибают.

Где он, и кто он?

— Ну?

Наверно нужно что-то ответить. Это непросто — выдавить из себя хоть какой-то звук.

Нужно напрячься, и… выдохнуть?

— Что?

Довольный возглас. Неужели угадал?

— Так, дружок, вижу, что все в порядке. Да, Юрок?

Он впитывает его слова. Так пересохшей губкой собирают воду — он пытается заполнить пустоту внутри, чтобы хоть немного потеснилась темнота. Если ему это удастся, то… что?

Юрок… кажется это имя?

Юрок, Юрка… что-то знакомое. Так зовут его.

Да, это его имя. И что с того?