— Почему?

— Потому что ты слишком сильно любила Никлауса для того, чтобы вступать в сделки с его убийцей.

— По-моему, тебе не помешает взглянуть, Мери, — прервал их Балетти, подойдя к ним с подзорной трубой в руке.

Бригантина Рекхема была теперь всего в нескольких кабельтовых и готовилась сменить курс, чтобы оказаться на траверзе «Сержанта Джеймса». Удивившись загадочной улыбке Балетти, Мери приникла к окуляру — и сердце у нее подпрыгнуло от радости.

Энн Бонни в пиратском наряде стояла на корме «Реванша», подставив лицо водяной пыли.

— Дочь ветра, — шепнул Балетти на ухо Мери, обнимая ее за талию.

— Моя дочь, — пробормотала Мери, увидев лицо молодой женщины и разглядывая его во всех подробностях, чтобы окончательно убедиться в том, что права.

Ганс взял подзорную трубу, которую Мери, стараясь унять сердцебиение, ему протянула.

— Интуиция, Мери, тебя не подвела, — объявил он. — Пусть меня повесят, если эта чертовка не Энн Ольгерсен.

— Ты? — изумился Рекхем, увидев Мери на сходнях, которые перебросили с борта «Сержанта Джеймса», чтобы она могла перейти. Вандерлук без разговоров подчинился ее решению.

— Я! — ответила Мери, с трудом взяв себя в руки ради того, чтобы с ним поговорить, но не в силах заглушить ликование, охватившее ее при виде Энн, вставшей рядом со своим капитаном.

— Я должен был об этом догадаться по вашему поведению!

Балетти шагнул вперед, и Рекхем усмехнулся:

— Стало быть, вас не повесили вместе с Вейном.

— Надо думать, нет, — ответил Балетти.

— И вы по-прежнему ищете себе судно, если судить по этому новому корыту. Похоже на то, что Мери Рид не перестает скатываться все ниже и ниже.

— Ты женщина? — вмешалась в разговор Энн.

— Я пиратка, — поправила ее Мери. — На самом деле я искала тебя, Рекхем.

— Чтобы отомстить мне за то, что я от тебя отказался?

— Чтобы наняться на твое судно.