План показался Мери замечательным. Действительно, ну на что ей жаловаться? Не на что! Она было совсем повеселела, но постепенно мерное покачивание судна, дополненное противными запахами рыбы, пива и цвели, стало вызывать у нее тошноту. Она никогда не путешествовала морем и теперь уже сомневалась в том, что ей это нравится. Нет, не только не нравится, но никогда и не понравится. Точно: в жизни не оказывалась в таком отвратительном положении!
В конце концов ей удалось заснуть, свернувшись калачиком между бочками, напоследок подумав: «Хорошо, что они связаны одна с другой, а то бы как покати-и-ились, вот было бы грохоту…»
8
В Испании Тобиас отнюдь не преуспел: ему удалось узнать, увы, только одно: история с кладом была самой что ни на есть подлинной… Сокровища существовали в действительности, но он к ним нисколько не приблизился. Пришлось возвращаться в Англию несолоно хлебавши, и он выбрал для возвращения собственный корабль, шедший из Кадиса в Дувр. Мысль о Дувре показалась ему соблазнительной: там можно будет повидаться с Эммой де Мортфонтен, с которой Тобиас поддерживал давнюю, хотя и эпизодическую, любовную связь, подкрепляемую деловыми отношениями.
Началась эта связь еще при жизни месье де Мортфонтена, единственным достоинством которого в глазах жены было крупное состояние, позволившее ей купить имя, титул и родословную, достойную амбиций новоявленной мадам де Мортфонтен. Из остального же в супруге она заметила лишь фатовство и занудство, вот потому-то и не стала долго сопротивляться богатому лондонскому судовладельцу, с которым встретилась как-то на светской вечеринке, и тот ее быстро соблазнил. Они с Тобиасом оказались одной породы. Однако когда месье де Мортфонтен узнал одновременно о шпионской деятельности и об измене жены, он взорвался и, извергая проклятия, проговорился о твердом намерении открыть людям правду насчет ее истинного происхождения. Эмма тогда сразу же решила избавиться от мужа, а Тобиас ей в этом помог — правда, в обмен взяв с Эммы обещание, что она поручит ему управлять ее делами и будет делить с ним прибыль. Но это оказалось выгодно обоим, и до сегодняшнего дня между любовниками и компаньонами царило полное согласие.
— Хотелось бы понять… — сухо сказала Эмма, спустившись в вестибюль как раз в ту минуту, когда Тобиас отправлял Человека в Черном догонять Мери.
Тобиас, находившийся, судя по всему, в сильном затруднении, помедлил с ответом.
— Давайте вернемся в гостиную, там можно будет спокойно поговорить, — заметив ярость во взгляде хозяйки дома и рассудив, что дальше молчать нельзя, произнес гость, взял Эмму за руку, и они поднялись на второй этаж, где, наливая себе и ей портвейну, Тобиас начал свою исповедь: — Мери Оливер — мой племянник…
Он протянул рюмку любовнице, крайне раздраженной тем, что между двумя столь много значащими в ее жизни людьми происходит нечто непонятное.
— Ваш племянник? Правда? Ах, какое совпадение! — Эмма страшно удивилась, и к ней тотчас же вернулись обычные спокойствие и трезвость сознания. Либо Тобиасу неизвестно, что Мери женщина, либо он врет… В обоих случаях, если верить инстинкту, который сроду ее не обманывал, тайну лучше сохранить. — И что же такое ужасное случилось? Вы сейчас чуть ли не в панике… — Она усмехнулась и добавила: — Я ведь достаточно хорошо знаю вас, Тобиас, и вашу способность идти на жестокие, бесчеловечные поступки!
— Кому же знать, как не вам — моей компаньонке? — огрызнулся он в ответ. — Вы тут пожаловались, Эмма, что пришлось покончить с авантюрами… Ну что ж — могу предложить вам новую взамен прежних, и, уверяю, она возбудит вас ничуть не меньше. Пожалуй, даже больше! Но предложу только тогда, когда вы ответите мне на один-единственный вопрос.
— Какой? — Эмма ценила умение брать быка за рога и умела это сама.
— Я ищу драгоценность, точнее — драгоценную подвеску… Это нефритовый шарик с горным хрусталем в виде зрачка. Мой племянник украл у меня эту вещь, и я не знаю, где он ее прячет.
— Где прячет, где прячет… Нигде не прячет, на шее носит… Только, можете мне поверить, я видела, что эта ваша драгоценность — обычная дешевка! — Эмма знала, что не поверить ей нельзя: она и впрямь умела мгновенно определять стоимость драгоценных камней. — А вы не из тех простаков, что гоняются за безделушками. Так в чем же дело?
— Дело в том, — сказал Тобиас, приближаясь к ней, — что без этой безделушки, действительно грошовой, я не могу добраться до самого сказочного сокровища, какое только находили когда-либо в кладах…
Эмма откинулась в кресле. Она не смогла сдержать хищной улыбки. О да, ее «личный секретарь» — именно тот человек, каким она его себе представляла! Такой же лгун и хитрец, как она сама! И за это она любит Мери Оливера еще больше…
Тобиас собрался было продолжить свой рассказ, но ему помешало появление Человека в Черном, вернувшегося ни с чем и что-то невнятно бормотавшего сквозь прижатый к окровавленному лицу платок. Когда наемник наконец закончил свой отчет, Эмма позвонила Аманде, та прибежала на зов госпожи и услышала приказ позаботиться о раненом. Но сколько любопытная служанка ни задавала вопросов, промывая раны и присыпая их чем-то едким, Человек в Черном только морщился — ни слова от него добиться так и не удалось. «Прямо немой какой-то! — злилась Аманда. — Зачем только хозяйке вешать себе на шею таких неприятных — что с рожи, что с одежи — типов! Хоть бы у Мери Оливера нашлось побольше времени, когда вернется: уж я-то ему все как на духу выложу!»
Эмма с Тобиасом снова остались одни. Пока длилась интермедия с наемником, она уже успела оценить масштаб нового дела, сейчас осталось только узнать подробности:
— Расскажите все, что знаете, друг мой!
И задолго до того как Тобиас договорил последнюю фразу, в уме этой дьяволицы уже созрел коварный план. В течение нескольких дней Эмма искала средство, способное одновременно усилить ее влияние на королевский двор и защитить от обвинений в измене, грозящих рано или поздно запятнать ее репутацию. Сам того не понимая, Тобиас Рид только что подарил ей такое средство. Пока еще не ясно, все ли ему известно об этом сказочном сокровище и удивительных ключах к нему, зато более чем ясно другое. Пусть у Тобиаса хватит могущества и связей, необходимых для того, чтобы отыскать ключи к кладу, равно как и реабилитировать ее при дворе, но делиться плодами его стараний она собирается только с Мери. А поскольку Тобиас никогда не захочет подпустить «племянника» к сокровищам — он достаточно ясно дал это понять, — что ж, придется хитрить…