Никлаус-младший пылко поблагодарил человека, спасшего его мать, потом бросился вслед за Корнелем, который уже уложил Мери прямо на доски палубы. Судовой врач по прозвищу Кривоногий, за которым сразу же послали и который успел вовремя явиться на место событий, склонился над безжизненным телом.

Матросы обступили их плотным кольцом.

— Да расступитесь же, черт вас побери! — заорал лекарь. — Дайте ей дышать!

Корнель стоял тут же, рядом с Никлаусом-младшим, и смотрел, как Кривоногий хлопочет над Мери, пытаясь ее оживить, как дует ей в рот, потом резко надавливает на грудь.

В конце концов Мери закашлялась, скорчилась на боку и выплюнула воду, которой успела наглотаться. Увидев у матери на затылке рану, Никлаус безотчетно прижался к Корнелю. Из раны обильно струилась густая кровь. Однако уже пошел шириться слух, из уст в уста передавали весть: Мери Рид жива! Кривоногий выпрямился.

— Отнеси ее вниз, Никлаус, — приказал он. — А вы все идите заниматься своими делами.

Едва матросы разбрелись, а Никлаус с Мери на руках удалился, Кривоногий приблизился к Корнелю — тот так и продолжал стоять не шелохнувшись.

— Не нравится мне это, — прямо сказал он. — Поверни-ка назад, капитан. До Черепахи всего два дня ходу под парусом, и лучше бы нам туда вернуться.

Лицо Корнеля застыло. Мужчины переглянулись, охваченные общей тревогой.

— Чего ты опасаешься? — спросил Корнель.

— Того, из-за чего она упала.

— Несчастный случай, — предположил Корнель.

— Чтобы Мери Рид свалилась со сходней? — только и бросил уже на ходу Кривоногий.

У Корнеля сжалось сердце. Предположение и в самом деле было неправдоподобным. Мери лучше всех на «Бэй Дэниел» переносила качку, лучше всех умела распознавать опасность.

Корнель поднялся на бак, где стоял Клещи.

— Снимаемся с якоря, — приказал он. — Дункан и Баркс займутся остальным.

Ему достаточно было переглянуться с Барксом, стоявшим на мостике, чтобы они друг друга поняли.

— Куда идем, капитан? — спросил Клещи.

— Возвращаемся, — коротко ответил Корнель. — Приготовься встать к рулю. Я спущусь к ней.

Клещи кивнул, и Корнель спустился в твиндек, где располагался лазарет. Мери уже сидела. Она пришла в сознание, и теперь ее трясло, она куталась в одеяло и с благодарностью глотала ром, которым поил ее сын. Кривоногий тем временем обрабатывал скверную рану на голове Мери, под волосами. Лицо утопленницы все еще было синеватым, глаза лихорадочно блестели. Вокруг нее заканчивали перевязывать других раненых.