— Здесь очень мало мебели, — заметил он как бы между прочим, — вероятно, при жизни вашего супруга ее было больше?
— Мой муж был человеком чрезвычайно скромным, — ледяным тоном ответила вдова. — Несмотря на все свое богатство, он не признавал роскоши и жил как аскет.
— Что ж, это лишний раз свидетельствует о беспримерном благородстве его натуры, — с поклоном сказал Ди. — Ах да, так что же я хотел здесь проверить? — словно припоминая, продолжал он.
Тут его взгляд снова упал на коробы для одежды, и он невинно заметил:
— Подождите-ка, я вижу здесь только три короба — осенний, зимний и для весны. А где же летний?
— Я отдала его в починку, — усталым, безразличным тоном ответила женщина.
— Понимаю. Просто меня поразило, что здесь их только три, глаз привык видеть четыре. А теперь, милостивая госпожа, будьте любезны, расскажите мне своими словами со всеми подробностями, как все это происходило в тот злосчастный вечер. Я, разумеется, читал показания, и все-таки...
Внезапно женщина взмахнула веером и резко сказала служанке:
— Сколько раз надо повторять, что я не потерплю у себя в доме эту гадость! Вон она, прибей ее скорее!
Судью Ди необычайно удивил этот внезапный взрыв ярости.
— Их всего две-три, госпожа, — успокаивающим тоном произнес Бань. — Позвольте я сам...
Но госпожа Гэ его не слушала. С напряженным вниманием она следила глазами за отчаянными попытками служанки прихлопнуть носовым платком муху.
— Ну что же ты ? Вот она, вот, бей! — выкрикивала женщина.
Судья наблюдал за ней с пристальным вниманием. Внезапно он встал и поднес свечу к большой, стоявшей рядом лампе.
— Не смейте зажигать ее! — выкрикнула госпожа Гэ.
— Отчего? — простодушно спросил Ди. — Я лишь пытаюсь помочь вам обнаружить мух.
Он высоко поднял свечу и осветил потолок.
— Неуважительно зажигать яркий свет в комнате недавно умершего, — холодно ответила женщина.
Не обращая внимания на ее слова, Ди пристально разглядывал потолок и затем сказал:
— Вас не удивляет, что в этом помещении так много мух, тем более что его не открывали уже два дня? Поглядите-ка, они совсем сонные! Ничего, свет их сейчас расшевелит!