В боях с оружием тоже наметился сдвиг, теперь я могу простоять против учителя одну-две минуты, прежде чем тот ткнет меня лицом в песок. В моих руках постоянно была нитка бус, и я постоянно их перебирала, увеличивая чувствительность пальцев. Это нужно было, чтобы тонко чувствовать баланс метательных ножей и сюрикэнов, для точных бросков. На полосе препятствий меня тоже ждали изменения, теперь я должна была проходить с завязанными глазами, мне дозволялось пользоваться моим даром воздуха, чтобы удержать равновесие на бревне и слушать когда в меня полетят мешки набитые песком, чтобы успеть отклониться. Время утекало, как песок сквозь пальцы.

Официальная часть обучения тоже была загружена по минутам. Иностранным языкам меня обучал мэтр Кастелони, в юности он был заядлым путешественником и подолгу пожил и в Фахрате, и в Вериндии, оттого, свободно говорил на всех трех языках. Он же преподавал мне и историю мира и дипломатию. На его уроки я ходила с удовольствием, ведь пожилой человек преподносил мне знания в форме интересных историй. Он часто заводил со мной словесные баталии, призывая находить контраргументы и пути решения проблем. А через пару лет, когда я освоила и фахратский и вериндийский язык, его рассказы и наши диалоги велись только на этих языках.

Этикет мне преподавала мадам Росси. Высокая сухопарая женщина, с ледяным взглядом королевы. Мне казалось, что разбуди ее посреди ночи, и тогда ее волосы будут в идеальном порядке, а на одежде не будет ни складочки. Её уроки вгоняли меня в тоску, но я терпела. Так как понимала, что знает этикет эта леди, в совершенстве. Она долгое время служила в свите императрицы.

Музыку и вокал вел, милый старичок, мэтр Лабуш. Он являлся обладателем идеального слуха и умел играть на всем, что издавало какой либо звук. Этому он старался обучить и меня. Мы чередовали духовые инструменты со струнными, а те в свою очередь меняли на клавишные.

— Юная леди, музыку надо проживать, пропускать через струны своей души, — говорил он мне.

А учителем танцев мне назначили юного баронета Николаса Реджа. Месье Редж был из безземельного, обедневшего баронского рода. Из всех богатств, у него был только титул и смазливая внешность, да и танцевал он отменно. Но мне, юной, неискушенной леди он казался чуть ли ни богом. В танцах, когда он нежно брал меня за руку, моё сердце было готово выскочить из груди. Его низкий, бархатистый голос звучал для меня песней. Я была влюбленна в баронета. Первой, чистой, юношеской любовью. И мечтала выйти за него замуж. Ведь он казался мне таким благородным, чувственным, возвышенным. Не знаю, догадывался ли сам баронет о чувствах его ученицы, но думаю, что да, и кидал на меня благосклонные взгляды, что еще больше взращивало мои мечты о браке с ним.

Мои иллюзии рухнули в один миг. В тот день я возвращалась с урока по этикету, уставшая до невозможности, и не хотела больше ни с кем встречаться, поэтому юркнула в коридор для слуг. Проходя мимо кладовки с инвентарем, услышала какой-то шум. Ведомая любопытством, я заглянула в щель. Увиденная картина привела меня в шок и жуткий стыд. На столике среди тряпок и ведер сидела одна из служанок Маркетты, платье ее было спущено до талии, огромные груди колыхались в такт. Юбка была бесстыже задрана, а перед ней со спущенными штанами стоял баронет. И совершал недвусмысленные движения. Сгорая от стыда, я отскочила и быстро направилась к себе. Не хватало, чтобы меня обвинили в подглядывании. С того момента, розовые очки с меня в отношении баронета слетели. Но вида я не подала. И все его томные взгляды и нежные поглаживания я уже оценивала с другой стороны. Я предполагала, что с моей помощью баронет решил поправить своё финансовое благополучие, ведь я являлась единственной наследницей графа де Брита. А молодой человек видимо уверился, что уже легко влюбил в себя юную виконтессу де Брит, что ему в принципе и удалось, если бы не та подсмотренная сцена. А когда однажды он встал передо мной на колени и попросил моей руки, говоря: «Что с самого первого момента, как увидел меня, сердце его принадлежит мне и другие женщины для него более не существуют», — я вспомнила кладовку и его спущенные штаны и видимо одну из тех, несуществующих женщин.

— Не забывайтесь, баронет Редж, вы здесь как учитель, а не потенциальный жених. В качестве второго, вас никто и никогда не допустил бы в этот замок, это был бы вопиющий мезальянс, — как можно более холодным тоном ответила я.

Лицо баронета пошло пятнами, он видимо не ожидал от наивной влюбленной дурочки такой отповеди.

— Извините, леди де Брит. Я более вас не побеспокою, — ответил он, собравшись с силами. На следующий день баронет покинул наш замок, да и в его услугах я более не нуждалась. Все возможные танцы и па, были давно мной разучены и я могла их протанцевать с закрытыми глазами.