Астахов сел за стол, обмакнул перо в чернильницу и начал записывать слова подозреваемого мелким убористым почерком.

— В прошлый раз ты у меня лично про Абрашку спрашивал, значит, знаешь его, — подловил следователь.

Кувалда вспомнил рептилоида в камере и скрипнул зубами от клокочущей ненависти.

— Вообще, такими делами должно бы Третье Отделение заниматься, — сказал Астахов, не отрываясь от писанины. — Но у них нынче дел невпроворот.

Краснослав вдруг подумал, что, возможно, в Третьем Отделении могут знать об инопланетной угрозе. Во многих мирах только спецслужбы имели доступ к информации о рептилиях, чтобы не пугать мирное население. Или наоборот, в Третьем Отделении могли скрываться агенты рептилоидов. Зеленокожие ублюдки могли проникнуть куда угодно, если дать им достаточно времени.

— Так, — произнёс Астахов, откладывая перо и заново пробегаясь глазами по написанному. — Значит, от сотрудничества отказываешься?

— Нет, не отказываюсь, — ответил Краснослав.

Кувалда подумал, что примерно на этом этапе обычно происходит переход от простого допроса к допросу с пристрастием и пыткам. Но здесь он дворянин, а дворянина пытать они не осмелятся.

— Имена, пароли, явки, — скучающим тоном произнёс следователь. — Расскажешь мне про сообщников, пойдёшь обратно в гимназию. Не расскажешь — придётся передать тебя Третьему Отделению, и поверь мне, тебе не понравится.

— Я никого из них не знаю, — сказал Краснослав. — Ни разу не видел.

— Хорошо, так и запишем, — согласился Астахов. — Встретил впервые на акции, в целях конспирации имён друг другу не раскрывали. Кураторов, значит, знаешь своих. Должен знать. Кто твои кураторы?

Кувалда вздохнул и потёр переносицу. Изворотливость следака начинала утомлять.

— Я не революционер. Куратора у меня нет. Никого из этих ублюдков я не знаю, — тихо прорычал он.

Следователь оторвался на мгновение от писанины и посмотрел прямо Кувалде в глаза. Краснослав ясно увидел, что тот ему не верит, что он уже убедил самого себя стройной и логичной версией происходящего, и переубедить упрямого полицейского будет невероятно трудно.

— Знаешь, почему я тебе не верю? — вдруг спросил Астахов.

— Почему?

— Наш человек следил за тобой от самой Гимназии, — поведал следователь, на что Кувалда только пожал плечами.

Ничего предосудительного он не сделал.

— Он видел, как ты покупаешь пистолет. А потом видел, как ты стоишь и смотришь на Императорский конвой. А потом идёшь прямо за своими сообщниками. Нет смысла отрицать, Сычёв.

— В чём меня обвиняют? — вздохнул Краснослав.