Никаких убедительных аргументов, почему домашним хозяйством занимается женщина, не привели. Если на что и ссылались, то на биологию.

Когда пытаются узаконить патриархальный политический порядок, всегда отсылают к телу. Если ты человек, то твой интеллект должен одержать победу над твоим телом. Считалось, что женщинам это удаётся плохо, поэтому, рассуждало общество, правами человека женщин можно не наделять. Женщина стала телом, в то время как мужчина мог быть душой. Её крепче привязывали к телесной реальности, чтобы сам он мог от этой реальности освободиться.

В общем, чикагским экономистам ссылаться на биологию было легко. С XVIII века считалось, что, если что-то заложено природой, то изменить это не получится, да и нельзя. Но вопрос не в самих биологических различиях – вопрос в том, какие из этих различий делали выводы.

То, что женщина рожает ребёнка, означает, что она рожает ребёнка, а не то, что она должна сидеть дома и до старших классов кормить ребёнка грудью. То, что в гормональном коктейле женщины больше эстрогенов, означает, что в гормональном коктейле женщины больше эстрогенов, а не то, что она не должна преподавать математику. То, что женщина обладает той уникальной частью человеческого тела, чья единственная функция заключается в доставлении удовольствия, означает, что женщина обладает той уникальной частью человеческого тела, чья единственная функция заключается в доставлении удовольствия, а не то, что ей не место в совете директоров.

Зигмунд Фрейд, разумеется, настаивал на том, что женщины по своей природе убирают лучше мужчин. Отец психоанализа объяснял это тем, что в вагине грязно по определению. И, чтобы как-то компенсировать это телесное ощущение, женщины активно метут, моют и пылесосят. Но, Фрейд просто не лучший знаток вагин.

В действительности женский половой орган представляет собой элегантную саморегулирующуюся систему, в которой намного чище, чем, к примеру, во рту. Полчища лактобактерий (из тех, что есть в йогурте) круглосуточно поддерживают здесь порядок. Здоровая вагина чуть кислее, чем чёрный кофе (pH-показатель 5), но не такая кислая, как лимон (pH-показатель 2). Фрейд понятия не имел, о чём говорил.

Биологически в женщине нет ничего, что делает её более подходящей для бесплатной работы по дому или для того, чтобы она надрывалась на низкооплачиваемых работах в социальном секторе. Если вы намерены узаконить глобальную связь между экономической властью и обладанием пенисом, ищите в другом месте. Чикагские экономисты до этого не дошли. Но их собственные выводы дают пищу для размышлений. Так ли рациональна тотальная специализация домашних работ? Вы всерьёз считаете «выгодной» ситуацию, когда один взрослый посвящает себя исключительно домашним делам, а второй занят только профессией? Даже если мир полностью рационален, разумно ли в конкретной семье решать, что один взрослый будет тратить всё своё время на неоплачиваемую работу в доме, а второй – на оплачиваемую вне дома? Независимо от того, кто что делает, неужели такое распределение действительно эффективно?

Да, возможно – если у вас четырнадцать детей, нет посудомоечной машины и вы пользуетесь марлевыми подгузниками, которые кипятите в большом чане во дворе. Если домашняя работа требует столько времени и сил, то вариант, при котором один человек берёт всё это на себя, действительно может быть более эффективным. Обязанности тяжелы и сложны, но, поскольку ты тратишь на их выполнение всё время собственного бодрствования, ты постепенно начинаешь справляться с ними лучше других. Специализация одного человека делает семью в целом более продуктивной. Но в современном социуме, в семье, где не очень много детей, выигрыш не будет таким большим. Кнопка посудомоечной машины нажимается с одной и той же скоростью, и с одной и той же скоростью вы заменяете фильтр в пылесосе, даже если вы делаете это по восемь часов ежедневно последние десять лет.

Но чикагские экономисты не мыслили так современно. Кроме того, все их рассуждения построены на том, что опыт домашней работы на рынке бесполезен. Человек, который берёт на себя ответственность за дом, теряет профессиональные навыки, поэтому такому человеку, естественно, платят меньше. Всё, чему ты научился в процессе неоплачиваемой работы, действительно только у тебя дома.

Но кто сказал, что ты не можешь стать хорошим руководителем, если умеешь управляться с хозяйством? Кто сказал, что тонкий аналитик не получится из того, кто умеет заботиться о детях? Ведь как родитель ты и бухгалтер, и дипломат, и ремонтник, и политик, и повар, и медсестра. Игры, терпение, компромиссы. Главные вопросы: мама, почему небо голубое? Папа, почему кенгуру носят детёнышей в сумке? Мама, вечность – это сколько?

Если вслед за чикагскими экономистами считать, что для каждого хозяйства есть функция общей выгоды, все внутрисемейные конфликты становятся невидимыми. В действительности внешние доходы, разумеется, могут влиять на распределение власти в семье, что в свою очередь окажет влияние на семейный выбор. Маму можно слушать меньше, потому что счета оплачивает папа.

То, что конкуренция и покупательская способность имеют значение повсюду, но не в семье (как, впрочем, и многое другое из того, что мы называем национальной экономикой), есть не более чем неверное предположение. Как бы экономисты ни подсчитывали, вывод всегда один: подчинённое положение женщины рационально. А то, что её экономическое положение в любой точке мира менее выгодно, есть результат свободного выбора, чего же ещё?

Портрет индивида из экономического опуса бестелесен и, значит, беспол. Одновременно человек экономический обладает всеми качествами, которые наша культура ассоциирует с мужественностью. Он рационален, дистанцирован, объективен, конкурентоспособен, одинок, независим, эгоцентричен, руководствуется здравым смыслом и намерен завоевать мир. Он знает, чего хочет, и добивается своего.

А всё, что его не касается – чувство, тело, зависимость, общность, самопожертвование, нежность, естественность, нерасчётливость, пассивность, привязанность, – ассоциируется с женщиной.

Но это случайность, утверждают экономисты.

Чикагские экономисты открыли существование женщин и доукомплектовали ими свои модели так, словно женщины точно такие же, как мужчины. Но всё оказалось сложнее, чем думал Гэри Беккер. Теория о человеке экономическом ещё со времён Адама Смита предполагала, что есть кто-то, кто заботится, ухаживает, кто зависим. Человек экономический приобретает здравый смысл и свободу именно потому что у него есть кто-то, всему этому противопоставленный. Можно утверждать, что миром управляет личный интерес, потому что существует и другой мир, которым управляет нечто иное. И эти два мира должны отличаться друг от друга. Мужской мир – одно, женский – другое.

Хочешь попасть в историю экономики – стань таким, как человек экономический. Тебе придётся принять его концепцию мужественности. Но одновременно так называемая экономика несёт в себе и другую историю. Историю обо всём том, что пришлось исключить, дабы человек экономический смог стать тем, кем он стал. Чтобы он смог сказать, что иного не существует.

Кто-то должен стать чувством, чтобы он мог стать разумом. Кто-то должен стать телом, чтобы он мог избавиться от своего. Кто-то должен быть зависимым, чтобы он мог стать самодостаточным. Кто-то должен быть нежным, чтобы он мог завоевать мир. Кто-то должен жертвовать собой, чтобы он мог быть эгоистом.

Кто-то должен приготовить бифштекс, чтобы Адам Смит мог сказать, что этот кто-то не играет никакой роли.