— Ардент скоро падет. И чья это будет заслуга? Нашей королевы. При ее отце такого никогда не было. Она слишком юна.

— Почему падет? Если уменьшат налоги и проследят за преступностью, то все будет как раньше.

Марко рассмеялся, но пояснил.

— Скоро королева выйдет замуж за короля Майринера, и, разумеется, границы придется объединить. Ардент прогнется под водниками и будет стерт со всех карт.

— Но… Необязательно же, что будет так, — почти прошептала я, от услышанного уже становилось тошно.

— Наивное дитя, наша маленькая королева не справляется уже сейчас, а ты думаешь, что она отстоит наши границы? — Мужчина грустно улыбнулся и продолжил. — Но не будем об этом, сегодня праздник у людей, а мы о грустном.

«Маленькая королева…»

«Не справляется…»

Слова Марко словно врезались мне в сердце, вызывая новый приступ тошноты.

— Какой праздник?

— В паре кварталов отсюда устроили небольшой карнавал для поднятия духа населения. Хочешь проникнуться жизнью наших ребят, сходи. Там будет много девчонок твоего возраста.

Мужчина объяснил мне подробно короткую дорогу, и я вышла через задние двери таверны, не привлекая внимания офицера Пакера.

«Может, если я лично окунусь в жизнь своего народа, лучше пойму их.»

* * *

Короткий путь шел по темным, неосвещенным улицам. Единственного фонаря, который пугающе мигал, будто насмехаясь надо мной, не хватало для всей ширины дороги. Я уже сотню раз пожалела, что не взяла с собой хотя бы одного спутника.

«Да уж, королева боится обычной темноты.» — Хмыкнула я и, что удивительно смелости, хоть и немного — прибавилось. — «Я — сильнейшая огненная колдунья, неужели меня пугают тени от фонаря? Нет, не пугают.»

Не знаю, как я не услышала раньше, но так и не дойдя до праздника, трое мужчин подкрались ко мне из-за спины в пустой подворотне. Не успела я закричать, как один из них своей грязной лапой закрыл мне рот.

— Ну-ну, не надо кричать, — улыбнулся другой и покачал пальцем.

Его сальные волосы висели, едва касаясь плеч, казалось, что грязь на его рубахе появилась вследствие капель жира с головы, которую он, по всей видимости, мыл давно или не мыл никогда. Рукава рубахи были закатаны, а длина ее почти достигала коленей.

Меня пробило дрожью.